Китай. 80-е и не только

Завершить сагу о биографии Сунь Ятсена (смотрите от сих и до сих) хотелось бы мудрыми словами самих авторов книги "Неизвестный Сунь Ятсен", написанными в заключении:

"Главный вопрос, который волнует сегодня соотечественников Сунь Ятсена: был ли Отец Государства патриотом или же, домогаясь помощи со стороны великих держав, он был готов торговать своей Родиной?

Почти двадцать пять веков тому назад древнекитайский философ Мэнцзы встретился однажды с неким жителем царства Сун, который рассказал ему о своих сокровенных патриотических планах. Выслушав собеседника, Мэнцзы сказал ему:

— Ваша цель, учитель, благородна. Вот только средства, которые Вы намерены использовать для её осуществления, никуда не годятся!

По нашему мнению, данное высказывание вполне может служить ответом на заданный выше вопрос.

Сунь Ятсен несколько раз заявлял, что он уходит из политики, но в политику он вновь и вновь возвращался. Он не мыслил своей жизни вне политики, а она значила для него только одно — служение революции. Революция требовала жертв, и он был готов принести любую жертву на алтарь — отдать спонсорам часть территории своей страны, нарушить некогда данное слово, сказать явную неправду...

Сунь Ятсен, с детства привыкший считать себя вторым Хун Сюцюанем, искренне верил в то, что революция может победить только под его руководством. А его руководство означало постоянные поиски за границей денег и оружия, и Сунь Ятсен не считал зазорным домогаться помощи одновременно у двух враждующих стран, как это было во время Первой мировой войны, когда он получил деньги и от Японии, и от Германии. <...>

В своих сочинениях Сунь Ятсен повествовал как о разрушительном, так и о созидательном этапе революции. Но в своей политической деятельности все силы он отдавал только первому. <...>

Таков был реальный, а не мифологизированный Сунь Ятсен, официальный портрет которого стал иконой, объектом поклонения, но утратил черты, органически свойственные д-ру Суню при жизни. Мы постарались освободить этот портрет от этих позднейших наслоений.

С этим связан ещё один вывод, к которому мы пришли в результате изучения жизни и деятельности Сунь Ятсена, — превращать живую личность в предмет культа одинаково вредно как для поклонников героя, так и для самого героя. В наши дни этот вывод не только не утратил своего смысла, но обрёл ещё большую, чем раньше, злободневность.

Мы отдаём себе отчёт в том, что кто-то из читателей наверняка не согласится с выводами книги. Мы приветствуем критические замечания в свой адрес, но с одним условием: оппоненты должны основывать свои возражения не на чеховском "Этого не может быть, потому что не может быть никогда!", а на анализе текста первоисточников.

Мы всецело за продолжение творческой дискуссии, ибо, как говаривали древние, "в споре рождается истина".

(Крюковы. М., 2023. Т. 2., С. 509-511).

www.group-telegram.com/tw/china80s.com/4144

2.7K viewsDec 1 at 11:58

Завершить сагу о биографии Сунь Ятсена (смотрите от сих и до сих) хотелось бы мудрыми словами самих авторов книги "Неизвестный Сунь Ятсен", написанными в заключении:

"Главный вопрос, который волнует сегодня соотечественников Сунь Ятсена: был ли Отец Государства патриотом или же, домогаясь помощи со стороны великих держав, он был готов торговать своей Родиной?

Почти двадцать пять веков тому назад древнекитайский философ Мэнцзы встретился однажды с неким жителем царства Сун, который рассказал ему о своих сокровенных патриотических планах. Выслушав собеседника, Мэнцзы сказал ему:

— Ваша цель, учитель, благородна. Вот только средства, которые Вы намерены использовать для её осуществления, никуда не годятся!

По нашему мнению, данное высказывание вполне может служить ответом на заданный выше вопрос.

Сунь Ятсен несколько раз заявлял, что он уходит из политики, но в политику он вновь и вновь возвращался. Он не мыслил своей жизни вне политики, а она значила для него только одно — служение революции. Революция требовала жертв, и он был готов принести любую жертву на алтарь — отдать спонсорам часть территории своей страны, нарушить некогда данное слово, сказать явную неправду...

Сунь Ятсен, с детства привыкший считать себя вторым Хун Сюцюанем, искренне верил в то, что революция может победить только под его руководством. А его руководство означало постоянные поиски за границей денег и оружия, и Сунь Ятсен не считал зазорным домогаться помощи одновременно у двух враждующих стран, как это было во время Первой мировой войны, когда он получил деньги и от Японии, и от Германии. <...>

В своих сочинениях Сунь Ятсен повествовал как о разрушительном, так и о созидательном этапе революции. Но в своей политической деятельности все силы он отдавал только первому. <...>

Таков был реальный, а не мифологизированный Сунь Ятсен, официальный портрет которого стал иконой, объектом поклонения, но утратил черты, органически свойственные д-ру Суню при жизни. Мы постарались освободить этот портрет от этих позднейших наслоений.

С этим связан ещё один вывод, к которому мы пришли в результате изучения жизни и деятельности Сунь Ятсена, — превращать живую личность в предмет культа одинаково вредно как для поклонников героя, так и для самого героя. В наши дни этот вывод не только не утратил своего смысла, но обрёл ещё большую, чем раньше, злободневность.

Мы отдаём себе отчёт в том, что кто-то из читателей наверняка не согласится с выводами книги. Мы приветствуем критические замечания в свой адрес, но с одним условием: оппоненты должны основывать свои возражения не на чеховском "Этого не может быть, потому что не может быть никогда!", а на анализе текста первоисточников.

Мы всецело за продолжение творческой дискуссии, ибо, как говаривали древние, "в споре рождается истина".

(Крюковы. М., 2023. Т. 2., С. 509-511).

BY Китай. 80-е и не только