Дочь Достоевского | Елена Тимохина

Иногда мне хочется напомнить Вселенной, что я тоже человек! Хочется выйти на широкую площадь и кричать об этом прямо туда, наверх, в приемную к Богу. Кричать, пока воздух не кончится, пока ноги не задрожат, пока голос не сорвется. И тогда мне останется только рычать, хрипеть и плакать.

Я стою на площади, одна, без зонта и волшебной палочки, а сверху на меня все сыпятся и сыпятся камни. Маленькие и круглые, следы от них почти не заметные, так царапины; треугольные и острые – эти рвут кожу до крови, а еще жилистые, цветные, с кулак размером – рассыпаются фиолетовыми синяками по моему телу. Пока кричу, я с бешеной яростью от этих камней отбиваюсь. Я поднимаю некоторые, и даже назад, в это бездонное графитовое небо запускаю – тщетно с самого начала, но болезненно приятно. Потом я эти камни игнорирую, и улыбаюсь. Улыбка моя сперва свежая, живая, а потом заветривается, покрывается корочкой и трескается, наконец.

Когда нет у меня уже ни ярости, ни улыбки, ни голоса, я падаю и голову руками прикрываю. Мне больно и тепло. И вставать уже не хочется. Хочется только плакать. Но слезы с колен никогда еще не поднимали, не поднимут и сейчас. Это я точно знаю. А потом сверху настоящая такая бетонная плита падает – под ней лежать еще приятней. Тяжело и отупело. И только рука моя с облетевшим по краям оливковым маникюром из-под бетона остается торчать.

Вселенная не то, чтобы не слышит. У нее просто много своих забот – лежит там в своем драпированном ниспадающем с плеча белом платье, и тонкую сигарету через мундштук курит. Она улыбается, ведь знает же, что за площадью, квартала через два – мое прекрасное, уже НЕдалёко. Встань и иди, мол, чуть-чуть же осталось. Ей сверху отчетливо видно.

А мне с земли, из-под плиты, никак-никак не разглядеть. Мне руку протянет случайный прохожий. Не те, от кого я буду отчаянно, безмолвно ждать. Просто человек. Он шел мимо, увидел руку и сказал что-то совершенно ему несложное, а для меня жизнеспасительное. Что однажды мое творчество его вдохновило, однажды мои слова как-то до сердца его дотянулись, что случайный текст ему в сложное время помог. И вот он просто шел мимо, и решил “спасибо” сказать. И слова эти, такие нехитрые, сильнее плиты, сильнее синяков и ссадин. Я держу его за руку и чувствую, как справа еще кто-то за локоть меня берет, подняться помогает. Тоже случайно на этой площади оказавшийся. Вокруг я вдруг замечаю очень много людей, они проходят мимо и мне улыбаются. Без особого момента и повода. В какой-нибудь вторник или четверг, числа 17 там или 28 – ничем не примечательного.

Я им молча улыбнусь в ответ: за то, что вовремя. Пойду медленно дальше. А по дороге… Постараюсь побольше рук с маникюром из-под плит повытаскивать. Я тоже буду для них внезапной, несвоевременной и без повода. Пришедшей просто так в самый нужный момент.

P.S.: пост о выходе из осеннего депрессивного эпизода. Спасибо Таше, Ксюше и Ксюше за то, что так несвоевременно оказались рядом. Я уже сходила на маникюр.

P.P.S.: а давайте сегодня будет день несвоевременной поддержки? Если вдруг вам понравились чьи-то тексты или любое другое творчество, или вдруг когда-то человек сказал вам важные слова, давайте сегодня без повода друг другу скажем “спасибо” и отсыпем в кулечек комплиментов. Ведь кто-то прямо сейчас незаметно под плитой становится черноземом… #дочь_пишет

www.group-telegram.com/tw/darktimesdairy.com/292

919 viewsNov 19, 2024 at 10:08

Иногда мне хочется напомнить Вселенной, что я тоже человек! Хочется выйти на широкую площадь и кричать об этом прямо туда, наверх, в приемную к Богу. Кричать, пока воздух не кончится, пока ноги не задрожат, пока голос не сорвется. И тогда мне останется только рычать, хрипеть и плакать.

Я стою на площади, одна, без зонта и волшебной палочки, а сверху на меня все сыпятся и сыпятся камни. Маленькие и круглые, следы от них почти не заметные, так царапины; треугольные и острые – эти рвут кожу до крови, а еще жилистые, цветные, с кулак размером – рассыпаются фиолетовыми синяками по моему телу. Пока кричу, я с бешеной яростью от этих камней отбиваюсь. Я поднимаю некоторые, и даже назад, в это бездонное графитовое небо запускаю – тщетно с самого начала, но болезненно приятно. Потом я эти камни игнорирую, и улыбаюсь. Улыбка моя сперва свежая, живая, а потом заветривается, покрывается корочкой и трескается, наконец.

Когда нет у меня уже ни ярости, ни улыбки, ни голоса, я падаю и голову руками прикрываю. Мне больно и тепло. И вставать уже не хочется. Хочется только плакать. Но слезы с колен никогда еще не поднимали, не поднимут и сейчас. Это я точно знаю. А потом сверху настоящая такая бетонная плита падает – под ней лежать еще приятней. Тяжело и отупело. И только рука моя с облетевшим по краям оливковым маникюром из-под бетона остается торчать.

Вселенная не то, чтобы не слышит. У нее просто много своих забот – лежит там в своем драпированном ниспадающем с плеча белом платье, и тонкую сигарету через мундштук курит. Она улыбается, ведь знает же, что за площадью, квартала через два – мое прекрасное, уже НЕдалёко. Встань и иди, мол, чуть-чуть же осталось. Ей сверху отчетливо видно.

А мне с земли, из-под плиты, никак-никак не разглядеть. Мне руку протянет случайный прохожий. Не те, от кого я буду отчаянно, безмолвно ждать. Просто человек. Он шел мимо, увидел руку и сказал что-то совершенно ему несложное, а для меня жизнеспасительное. Что однажды мое творчество его вдохновило, однажды мои слова как-то до сердца его дотянулись, что случайный текст ему в сложное время помог. И вот он просто шел мимо, и решил “спасибо” сказать. И слова эти, такие нехитрые, сильнее плиты, сильнее синяков и ссадин. Я держу его за руку и чувствую, как справа еще кто-то за локоть меня берет, подняться помогает. Тоже случайно на этой площади оказавшийся. Вокруг я вдруг замечаю очень много людей, они проходят мимо и мне улыбаются. Без особого момента и повода. В какой-нибудь вторник или четверг, числа 17 там или 28 – ничем не примечательного.

Я им молча улыбнусь в ответ: за то, что вовремя. Пойду медленно дальше. А по дороге… Постараюсь побольше рук с маникюром из-под плит повытаскивать. Я тоже буду для них внезапной, несвоевременной и без повода. Пришедшей просто так в самый нужный момент.

P.S.: пост о выходе из осеннего депрессивного эпизода. Спасибо Таше, Ксюше и Ксюше за то, что так несвоевременно оказались рядом. Я уже сходила на маникюр.

P.P.S.: а давайте сегодня будет день несвоевременной поддержки? Если вдруг вам понравились чьи-то тексты или любое другое творчество, или вдруг когда-то человек сказал вам важные слова, давайте сегодня без повода друг другу скажем “спасибо” и отсыпем в кулечек комплиментов. Ведь кто-то прямо сейчас незаметно под плитой становится черноземом… #дочь_пишет

BY Дочь Достоевского | Елена Тимохина