«Светлое будущее», которое можно предположить, исходя из сегодняшних тенденций, таково, что к нему надо готовиться, снижая потребление. К этому выводу постепенно приходит всё больше и больше граждан России. Даже небедные люди (например, ваш покорный слуга) переходят к подобной стратегии.
Да, я прекрасно понимаю, что это будет приводить к массовым банкротствам в бизнесе. Потому что издержки, благодаря стараниям властных либералов и одичалой бюрократии, постоянно растут, а спрос, как я указал выше, сокращается.
Да, кто-то скажет: «Ну и ладно, пусть неэффективный бизнес обанкротится» (представители ЦБ прямо это говорят). Но бизнес — это основа рыночной экономики. Он не только способ зарабатывать, это форма существования, которая при банкротстве обрушается, создавая у пострадавших самый мрачный настрой. Да, есть варианты экономики нерыночной. Но чтобы строить её, нужен, извиняюсь, интеллект, а у нас мозг людей выжигается всей системой образования.
В результате страна уверенным темпом катится прямиком в Новое Смутное время.
«Светлое будущее», которое можно предположить, исходя из сегодняшних тенденций, таково, что к нему надо готовиться, снижая потребление. К этому выводу постепенно приходит всё больше и больше граждан России. Даже небедные люди (например, ваш покорный слуга) переходят к подобной стратегии.
Да, я прекрасно понимаю, что это будет приводить к массовым банкротствам в бизнесе. Потому что издержки, благодаря стараниям властных либералов и одичалой бюрократии, постоянно растут, а спрос, как я указал выше, сокращается.
Да, кто-то скажет: «Ну и ладно, пусть неэффективный бизнес обанкротится» (представители ЦБ прямо это говорят). Но бизнес — это основа рыночной экономики. Он не только способ зарабатывать, это форма существования, которая при банкротстве обрушается, создавая у пострадавших самый мрачный настрой. Да, есть варианты экономики нерыночной. Но чтобы строить её, нужен, извиняюсь, интеллект, а у нас мозг людей выжигается всей системой образования.
В результате страна уверенным темпом катится прямиком в Новое Смутное время.
Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. He said that since his platform does not have the capacity to check all channels, it may restrict some in Russia and Ukraine "for the duration of the conflict," but then reversed course hours later after many users complained that Telegram was an important source of information. Founder Pavel Durov says tech is meant to set you free
from tw
