Дёржанская Карелия

Несколько штрихов к портрету помещика Александра Васильевича Новосильцева (1766-1840), владевшего дёржанскими карелами с 1801 (отцовская доверенность на владение имением, по иронии судьбы, датирована 11 марта - днём убийства Павла I):

«Как человек всю жизнь проживший холостым, Новосильцев вёл жизнь самую развратную и безнравственную. Помимо содержания штата фавориток он имел ещё обыкновение призывать к себе самых красивых деревенских крепостных девушек. Для этой цели служила ему женщина по прозванию Малашиха (от имени Маланья), бабушка ныне в живых ещё крестьянина Дорофея Петрова, которая только и знала, что ходить по деревням, выглядывать красивых девушек и докладывать барину, каковых он и призывал к себе на блудодеяние. Некоторые из таких обречённых девушек давали отпор, за что жестоко платились. Так, дочь крестьянина [смешанного русско-карельского] села Ивановского Сергея Еремеева не пошла к нему на растление, за это он её отдал замуж за последнего бедного мужика в своё имение, находившееся в селе Кодинове Московской губ. А дочь дворового кучера Степана Александру за неявку к нему на блудодеяние, отдал к строгой и жестокой госпоже Малашенной в сельцо Юрьевское (ныне деревня Раковского прихода с тем же названием). А дочь одного из крестьян [карельской] деревни Введенской за такое же упорство приказал строго наказать её плетьми до полусмерти, ибо она заявила, что хотя её и до смерти застегают, но она не согласится обречь себя на падение.

Мать крестьянина [карельской] дер. Васильевской Матвея Семёнова (он и теперь ещё жив) Анна Сергеева являлась к нему по требованию беспрекословно, за это по вступлении в замужество, муж оставлен был от солдатчины, а пошёл за него другой.

Иногда требовал к себе и женщин красивых. Так, одна женщина [карельской] деревни Матюгина родила от Новосильцева дочь, которая была точь-в-точь похожа на барина, копия с него. Когда он потребовал сию дочь к себе на блудодеяние, то мать её явилась к барину в воскресенье и, пав ему в ноги говорила, что дочь свою не пустит, ибо она от него, и барин уступил её просьбе, и не взял к себе её дочь. Верхом его безнравственности было то, что он летом после утреннего или вечернего чая (чай он пил в 4 утра и 4 вечера регулярно), выходил на прогулку и заходил в баню, где для него уже были готовы жертвы, обречённые на падение. И многое им творилось в сфере безнравственности такое, о чём не леть зде все и глаголати. Но к чести его относится, по крайней мере, то, что jus primae noctis им не практиковалось (у многих помещиков это было в обычае)».

www.group-telegram.com/tw/djorzhakarjala.com/7

389 viewsedited  Jun 14, 2023 at 07:31

Несколько штрихов к портрету помещика Александра Васильевича Новосильцева (1766-1840), владевшего дёржанскими карелами с 1801 (отцовская доверенность на владение имением, по иронии судьбы, датирована 11 марта - днём убийства Павла I):

«Как человек всю жизнь проживший холостым, Новосильцев вёл жизнь самую развратную и безнравственную. Помимо содержания штата фавориток он имел ещё обыкновение призывать к себе самых красивых деревенских крепостных девушек. Для этой цели служила ему женщина по прозванию Малашиха (от имени Маланья), бабушка ныне в живых ещё крестьянина Дорофея Петрова, которая только и знала, что ходить по деревням, выглядывать красивых девушек и докладывать барину, каковых он и призывал к себе на блудодеяние. Некоторые из таких обречённых девушек давали отпор, за что жестоко платились. Так, дочь крестьянина [смешанного русско-карельского] села Ивановского Сергея Еремеева не пошла к нему на растление, за это он её отдал замуж за последнего бедного мужика в своё имение, находившееся в селе Кодинове Московской губ. А дочь дворового кучера Степана Александру за неявку к нему на блудодеяние, отдал к строгой и жестокой госпоже Малашенной в сельцо Юрьевское (ныне деревня Раковского прихода с тем же названием). А дочь одного из крестьян [карельской] деревни Введенской за такое же упорство приказал строго наказать её плетьми до полусмерти, ибо она заявила, что хотя её и до смерти застегают, но она не согласится обречь себя на падение.

Мать крестьянина [карельской] дер. Васильевской Матвея Семёнова (он и теперь ещё жив) Анна Сергеева являлась к нему по требованию беспрекословно, за это по вступлении в замужество, муж оставлен был от солдатчины, а пошёл за него другой.

Иногда требовал к себе и женщин красивых. Так, одна женщина [карельской] деревни Матюгина родила от Новосильцева дочь, которая была точь-в-точь похожа на барина, копия с него. Когда он потребовал сию дочь к себе на блудодеяние, то мать её явилась к барину в воскресенье и, пав ему в ноги говорила, что дочь свою не пустит, ибо она от него, и барин уступил её просьбе, и не взял к себе её дочь. Верхом его безнравственности было то, что он летом после утреннего или вечернего чая (чай он пил в 4 утра и 4 вечера регулярно), выходил на прогулку и заходил в баню, где для него уже были готовы жертвы, обречённые на падение. И многое им творилось в сфере безнравственности такое, о чём не леть зде все и глаголати. Но к чести его относится, по крайней мере, то, что jus primae noctis им не практиковалось (у многих помещиков это было в обычае)».

BY Дёржанская Карелия