«Американские доноры никогда никому не дают методичек, не говорят, что делать, что и как говорить, и вообще ничего не говорят» — директор отделения Free Russia Foundation на Южном Кавказе Егор Куроптев
«Я работаю с донорами очень давно, еще до FRF, и вообще не вижу в этом никаких проблем. Не у Кремля же деньги брать на проекты? С любыми организациями и правительствами демократических стран, я работал и буду работать дальше, как и большинство НКО и проектов по всему миру. Я хочу быть частью международного демократического сообщества и, когда нужно, отстаивать там интересы россиян, чем и занимаюсь лично я в том числе во многих странах. С США, с Евросоюзом, с НАТО, с… — это все партнеры и демократические институты. Обратное — чушь и пропаганда. Мои проекты никогда не были халтурой, на которую можно зарабатывать на другой работе. Это полноценная работа по 20 часов в сутки, 7 дней в неделю далеко за пределами любых проектов и отчетов.
Я сам придумываю, что делать, как это делать наиболее эффективно (с привлечением экспертов и коллег), и реализую. Никогда никто не говорил мне, что говорить. Я могу давать советы или просить помощи, или помогать, или требовать, если это нужно, как с равными партнерами. Тчк»
«Американские доноры никогда никому не дают методичек, не говорят, что делать, что и как говорить, и вообще ничего не говорят» — директор отделения Free Russia Foundation на Южном Кавказе Егор Куроптев
«Я работаю с донорами очень давно, еще до FRF, и вообще не вижу в этом никаких проблем. Не у Кремля же деньги брать на проекты? С любыми организациями и правительствами демократических стран, я работал и буду работать дальше, как и большинство НКО и проектов по всему миру. Я хочу быть частью международного демократического сообщества и, когда нужно, отстаивать там интересы россиян, чем и занимаюсь лично я в том числе во многих странах. С США, с Евросоюзом, с НАТО, с… — это все партнеры и демократические институты. Обратное — чушь и пропаганда. Мои проекты никогда не были халтурой, на которую можно зарабатывать на другой работе. Это полноценная работа по 20 часов в сутки, 7 дней в неделю далеко за пределами любых проектов и отчетов.
Я сам придумываю, что делать, как это делать наиболее эффективно (с привлечением экспертов и коллег), и реализую. Никогда никто не говорил мне, что говорить. Я могу давать советы или просить помощи, или помогать, или требовать, если это нужно, как с равными партнерами. Тчк»
"The result is on this photo: fiery 'greetings' to the invaders," the Security Service of Ukraine wrote alongside a photo showing several military vehicles among plumes of black smoke. Friday’s performance was part of a larger shift. For the week, the Dow, S&P 500 and Nasdaq fell 2%, 2.9%, and 3.5%, respectively. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers.
from tw
