«Беспечные ездоки, бешеные быки» Питера Бискинда — во всех списках лучших книг про кино. После «Лучшего года в истории кино» решил срочно найти и прочитать; пришлось скачивать, на бумаге уже нет нигде. Бискинд пишет о том, как и почему в Америке 1970-х возникло столько культовых ныне авторов и картин, но это не киноведческая работа. Его больше интересует, кто с кем спал, ссорился, бухал, нюхал, накуривался — и еще иногда снимал великие фильмы. Эта «желтизна» быстро утомляет (к тому же многие персонажи заявили, что Бискинд вообще или почти все наврал), а еще книжке не хватило редактора, но, увы, это общее место для покойной серии издательства АСТ «Альтернатива»; любили мы ее не за хороший русский, будем честны. Лучшие главы — собственно о кино: «Бонни и Клайд», «Апокалипсис сегодня», «Изгоняющий дьявола», «Таксист», «Охотник на оленей», «Пять легких пьес», «Звездные войны», «Крестный отец», «М.Э.Ш.», «Челюсти», «Последний киносеанс» — эпоха «Нового Голливуда» реально была великой, кто бы там с кем не трахался.
«Беспечные ездоки, бешеные быки» Питера Бискинда — во всех списках лучших книг про кино. После «Лучшего года в истории кино» решил срочно найти и прочитать; пришлось скачивать, на бумаге уже нет нигде. Бискинд пишет о том, как и почему в Америке 1970-х возникло столько культовых ныне авторов и картин, но это не киноведческая работа. Его больше интересует, кто с кем спал, ссорился, бухал, нюхал, накуривался — и еще иногда снимал великие фильмы. Эта «желтизна» быстро утомляет (к тому же многие персонажи заявили, что Бискинд вообще или почти все наврал), а еще книжке не хватило редактора, но, увы, это общее место для покойной серии издательства АСТ «Альтернатива»; любили мы ее не за хороший русский, будем честны. Лучшие главы — собственно о кино: «Бонни и Клайд», «Апокалипсис сегодня», «Изгоняющий дьявола», «Таксист», «Охотник на оленей», «Пять легких пьес», «Звездные войны», «Крестный отец», «М.Э.Ш.», «Челюсти», «Последний киносеанс» — эпоха «Нового Голливуда» реально была великой, кто бы там с кем не трахался.
"The result is on this photo: fiery 'greetings' to the invaders," the Security Service of Ukraine wrote alongside a photo showing several military vehicles among plumes of black smoke. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. "Someone posing as a Ukrainian citizen just joins the chat and starts spreading misinformation, or gathers data, like the location of shelters," Tsekhanovska said, noting how false messages have urged Ukrainians to turn off their phones at a specific time of night, citing cybersafety. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. He adds: "Telegram has become my primary news source."
from tw
