Три года назад Томск увидел читку «Марджори Прайм» в рамках проекта ИЦАЭ Science Drama; как раз рассказывал о нем на днях в НГУ. Проект мы придумали в Новосибирске в 2016 году: это читки пьес про науку и технологии, в которых участвуют профессиональные актеры и артистичные ученые и популяризаторы науки; без пояснений не всегда понятно, кто артист, а кто ученый. Я до сих пор горжусь тем текстом — увидел фильм «Марджори Прайм» в онлайн-кинотеатре и понял, что это то, что надо. Соавторами можно называть и тех, кто переводил кино на русский, и меня, записавшего всё с экрана и добавившего в текст куски пьесы Джордана Харрисона, которых не было в сценарии Майкла Алмерейды. Новосибирская читка прошла 12 марта 2018 года в «Старом доме» в постановке Полины Кардымон (фото оттуда; моя любимая версия), потом были Канск, Томск (лучшее видео записали там), Калининград, Владимир, Димитровград и Ростов-на-Дону. «Кирилл, мы сделаем прайма, нам будет вас не хватать», — услышал я перед увольнением из ИЦАЭ. Идеальный комплимент.
Три года назад Томск увидел читку «Марджори Прайм» в рамках проекта ИЦАЭ Science Drama; как раз рассказывал о нем на днях в НГУ. Проект мы придумали в Новосибирске в 2016 году: это читки пьес про науку и технологии, в которых участвуют профессиональные актеры и артистичные ученые и популяризаторы науки; без пояснений не всегда понятно, кто артист, а кто ученый. Я до сих пор горжусь тем текстом — увидел фильм «Марджори Прайм» в онлайн-кинотеатре и понял, что это то, что надо. Соавторами можно называть и тех, кто переводил кино на русский, и меня, записавшего всё с экрана и добавившего в текст куски пьесы Джордана Харрисона, которых не было в сценарии Майкла Алмерейды. Новосибирская читка прошла 12 марта 2018 года в «Старом доме» в постановке Полины Кардымон (фото оттуда; моя любимая версия), потом были Канск, Томск (лучшее видео записали там), Калининград, Владимир, Димитровград и Ростов-на-Дону. «Кирилл, мы сделаем прайма, нам будет вас не хватать», — услышал я перед увольнением из ИЦАЭ. Идеальный комплимент.
Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Founder Pavel Durov says tech is meant to set you free Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp.
from tw
