Тяжеловато представить, что нынешние дети и подростки, как мы в свое время, читали бы повести Марка Твена про приключения их сверстников на Диком Западе. Благодаря сказкам Александра Волкова слово «Канзас» знакомо нам с детства, но мало кто сейчас открывает эти книги. «Редкая отвага» Дэна Гемайнхарта — вполне достойный вариант на замену. 13-летнему Джозефу в поисках проданной без его согласия лошади приходится проехать несколько штатов и пережить кучу приключений. Сирота Джозеф напоминает Гека Финна только отчасти, и мальчик-китаец А-Ки на негра Джима похож лишь как «необычный спутник главного героя», но Гемайнхарт не мог, конечно, не держать их в уме. Книжку он сочинял будто по учебнику для писателей (транспортные средства перепробованы все, а цель путешествия постоянно переходит из рук в руки, чтоб испытаний было побольше, и т.д.), но это совсем не значит, что она не получилась живой. Главное, от этих игр в ковбоев и индейцев веет нежным желанием рассказать такую историю, от которых ты ребенком тащился сам.
Тяжеловато представить, что нынешние дети и подростки, как мы в свое время, читали бы повести Марка Твена про приключения их сверстников на Диком Западе. Благодаря сказкам Александра Волкова слово «Канзас» знакомо нам с детства, но мало кто сейчас открывает эти книги. «Редкая отвага» Дэна Гемайнхарта — вполне достойный вариант на замену. 13-летнему Джозефу в поисках проданной без его согласия лошади приходится проехать несколько штатов и пережить кучу приключений. Сирота Джозеф напоминает Гека Финна только отчасти, и мальчик-китаец А-Ки на негра Джима похож лишь как «необычный спутник главного героя», но Гемайнхарт не мог, конечно, не держать их в уме. Книжку он сочинял будто по учебнику для писателей (транспортные средства перепробованы все, а цель путешествия постоянно переходит из рук в руки, чтоб испытаний было побольше, и т.д.), но это совсем не значит, что она не получилась живой. Главное, от этих игр в ковбоев и индейцев веет нежным желанием рассказать такую историю, от которых ты ребенком тащился сам.
Two days after Russia invaded Ukraine, an account on the Telegram messaging platform posing as President Volodymyr Zelenskiy urged his armed forces to surrender. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. "Your messages about the movement of the enemy through the official chatbot … bring new trophies every day," the government agency tweeted. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app.
from tw
