Случайно обнаруженное интервью режиссера Кэмерона Кроу про великое «Ванильное небо» (чёрт, пишу о нем третий раз за полтора месяца, пора пересматривать) напомнило, какой там суперсаундтрек: «A big part of people who discover the movie — it stays with them, in large part I think, because of the music».
Смешно про «Good Vibrations», играющую в фильме в важный и очень тревожный момент: Кроу говорит, что песня у многих ассоциировалась с рекламой популярной газировки, которая в свое время звучала из каждого утюга. «I remember thinking how unsettling it would be for someone to take the sunniness out of “Good Vibrations.” And … that happened. I’m sorry, I’m sure over time it will return to its orange-juice roots».
А моя личная ассоциация с этим OST («Ранним весенним утром после одного из похода в "Занозу", завершившегося попойкой у Копаловых, я сел в маршрутку на Степной, пьяно уснул на Поле Маккартни и проснулся на Бобе Дилане, уже на Маркса, проспав свою остановку») более не актуальна — в том числе и потому, что маршрутки №29 в Новосибирске больше не ходят кругами.
Случайно обнаруженное интервью режиссера Кэмерона Кроу про великое «Ванильное небо» (чёрт, пишу о нем третий раз за полтора месяца, пора пересматривать) напомнило, какой там суперсаундтрек: «A big part of people who discover the movie — it stays with them, in large part I think, because of the music».
Смешно про «Good Vibrations», играющую в фильме в важный и очень тревожный момент: Кроу говорит, что песня у многих ассоциировалась с рекламой популярной газировки, которая в свое время звучала из каждого утюга. «I remember thinking how unsettling it would be for someone to take the sunniness out of “Good Vibrations.” And … that happened. I’m sorry, I’m sure over time it will return to its orange-juice roots».
А моя личная ассоциация с этим OST («Ранним весенним утром после одного из похода в "Занозу", завершившегося попойкой у Копаловых, я сел в маршрутку на Степной, пьяно уснул на Поле Маккартни и проснулся на Бобе Дилане, уже на Маркса, проспав свою остановку») более не актуальна — в том числе и потому, что маршрутки №29 в Новосибирске больше не ходят кругами.
Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. In addition, Telegram now supports the use of third-party streaming tools like OBS Studio and XSplit to broadcast live video, allowing users to add overlays and multi-screen layouts for a more professional look. But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat. Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted.
from tw
