У меня есть несколько регулярно повторяющихся крутых снов, которые связаны с бывшейдачей, поездами, другимигородами или необходимостью ехать в аэропорт. Относительно недавно еще один сон появился, абсурдный, но прекрасный. Снится, что в Новосибирске построили канатную дорогу с фуникулёрами, идущую параллельно Октябрьскому мосту, но не со стороны метромоста, а с другой. Можно сесть на площади Лыщинского в крутейшую белую кабину (просторную, человек на двадцать) и переехать с левого берега Оби на правый. Обратно так тоже можно, я ездил. Летом особенно красиво, учитывая, что левый берег чуть ли не пальмами засадили — едешь как будто сквозь джунгли. Когда просыпаюсь, даже немного жаль, что смысла в появлении такого роскошества у нас в городе нет (потому что, ну реально, нафига?!), не то что денег на строительство. Потом вспоминаю, что у нас вообще-то сейчас станцию «Спортивная» строят, тупо пристраивая здание к метромосту, и понимаю, что по-прежнему зачем-то жду от Новосибирска слишком многого.
У меня есть несколько регулярно повторяющихся крутых снов, которые связаны с бывшейдачей, поездами, другимигородами или необходимостью ехать в аэропорт. Относительно недавно еще один сон появился, абсурдный, но прекрасный. Снится, что в Новосибирске построили канатную дорогу с фуникулёрами, идущую параллельно Октябрьскому мосту, но не со стороны метромоста, а с другой. Можно сесть на площади Лыщинского в крутейшую белую кабину (просторную, человек на двадцать) и переехать с левого берега Оби на правый. Обратно так тоже можно, я ездил. Летом особенно красиво, учитывая, что левый берег чуть ли не пальмами засадили — едешь как будто сквозь джунгли. Когда просыпаюсь, даже немного жаль, что смысла в появлении такого роскошества у нас в городе нет (потому что, ну реально, нафига?!), не то что денег на строительство. Потом вспоминаю, что у нас вообще-то сейчас станцию «Спортивная» строят, тупо пристраивая здание к метромосту, и понимаю, что по-прежнему зачем-то жду от Новосибирска слишком многого.
Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. The channel appears to be part of the broader information war that has developed following Russia's invasion of Ukraine. The Kremlin has paid Russian TikTok influencers to push propaganda, according to a Vice News investigation, while ProPublica found that fake Russian fact check videos had been viewed over a million times on Telegram. The fake Zelenskiy account reached 20,000 followers on Telegram before it was shut down, a remedial action that experts say is all too rare. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care.
from tw
