Карельский город Кемь становится новым очагом сопротивления форелевому бизнесу.

Жители города начали сбор подписей против создания рыбоводного участка на реке Кемь. Этот вопрос вынесен на очередное заседание комиссии республиканского Минсельхоза по определению границ рыбоводных участков, которое назначено на 26 июня.

Площадь планируемого участка составит 22,2 гектара, а объем производства форели - 155,4 тонны в год. "И так уже все водоемы в Карелии загадили этими садками!", - возмущаются жители Кеми.

Напомним, недавнее решение республиканского Минсельхоза создать новый рыбоводный участок по выращиванию форели в Уницкой губе Онежского озера вызвало протесты в поселке Ламбасручей. Его жители провели сход, на которым выступили против открытия форелевого хозяйства вблизи поселка. Население Ламбасручья намерено опротестовать решение властей Карелии в суде.

Когда хочется быть "политологом" и "доктором экономических наук", но накануне "перебрал".

Карельский сказочник Ершов-Водкин сам себя спалил.

Обновленный руководитель карельского Минсельхоза Палкина, только что уличенная в странной господдержке форелеводов, в рамках разгорающейся молочной войны-2 выдала перл в адрес депутата ЗС РК Слабуновой. Посетившей намеченный командой Главы РК к приватизации госсовхоз «Толвуйский» и слившей в публичное пространство инфу о плохом содержании там скота, засилье на ферме мигрантов, конкурентном недовольстве местных жителей этим фактом и т.п. «Вместо того чтобы помогать, вы тайком проникаете на ферму. Вы не поставили в известность руководство, нарушили ветеринарно-санитарные правила. А если после вашего посещения заболели животные? Вы не имеете права приезжать на ферму без специальных документов. Вы нарушили закон, вам придется отвечать. Почему вы не демонстрировали в каком состоянии находилась ферма в Янишполе? Это уже оскорбительно для людей. Вы еще и национальную рознь разжигаете». Вот ведь только в начале войны с явным коммерческим интересом, а уже нервы сдают. Ждем появления сведений о том, кто именно собрался приобрести карельские госсовхозы и молочные комбинаты, и за сколько.

Тяжело, Лев Викторович, в Карелии? То публично засветят на совещании, то устроят глупые нападки на депутата, то позволят пьяный бред, который потом приходится удалять.

Но Вы старайтесь. Деньги ведь не пахнут.

Карельский исследователь сталинских репрессий Юрий Дмитриев встретил День России в ШИЗО.

Как сообщили его соратники, Дмитриев был отправлен накануне главного государственного праздника страны в штрафной изолятор на пять суток за "плохое выполнение упражнений на утренней зарядке". При этом сам заключенный несколько раз обращался к врачу колонии с просьбой освободить его от зарядки из-за ухудшения здоровья.

69-летний исследователь сталинских репрессий ожидал перевода в больницу, но вместо этого оказался в ШИЗО.

В карельском городе Олонце открыт памятник насельникам Александро-Свирского монастыря, расстрелянным чекистами осенью 1918 года.

Монастырь был захвачен и разграблен Советской властью, а его настоятель, архимандрит Евгений Трофимов вместе с еще несколькими священнослужителями вывезен в Олонец, где они все были казнены.

В 30-х годах прошлого века в древней обители располагался один из лагерных пунктов Свирлага.

Примечательно, что открытие памятника расстрелянным монахам вызвало возмущение карельского сталиниста, экс-депутата республиканского парламента Александра Степанова, известного своей борьбой с памятью о советских репрессиях. Он считает, что погибших монахов расстреляли не за веру, а "за сопротивление власти, саботаж, скрытие монастырских ценностей" в условиях гражданской войны. Это, по мнению Степанова, "меняет ситуацию".

Более того, экс-депутат парламента Карелии увидел в открытии памятника насельникам монастыря, убитым чекистами, "хитрую фигу в кармане от местной либеральной пятой колонны".

Известный карельский краевед, писатель, поэт и художник Вячеслав Агапитов описал на заонежском языке недавний сход в родном поселке Ламбасручей, где местное население выступило против открытия новой форелевой фермы:

Полька велика – греха не зорят!

Жито было у людишек в одной деревенки край Онего. Красовитое тамась было местечко: тихая губинка, островинья деревни супротив, а на вечерней зори сонце всёгды зорило в избянны оконца. Чим не райской час! Вековинья хлебушек этта хрестьянья ростили, овец да коров хозяевы держали. А рыбиньев в губы не переводилосе, как и зверья в лисях. Да затым аще смолу гнали да кожинья годны выделывали – было што на сторону продать. При Советах житье горазно другим стало. До войны отеческой в коўхоз скопом гнали, ну а после войны лес стали валить по крежиньям, а место лесопунктом было прозвано. Справно людишки зажили. Зимой самолётья с городу сюды прилетали, а летом белоснежны теплоходья водой шли. Внукам ноне россказать – дак не поверя. Да и как гим, бажоным, поверить, когды ноне виде друго: стары бараки да избы в землю уходя, автобусья наведываются редко, по воды боле никто сюды не пихается. Других отроков черт прислаў. Как поставили мужичинья из Питеру одну хворельню устрецкой бережиной да за Вянишполем другу, то вскорости и воду люди добры брать с озеришка не стали. Кому вонюча да мутна вода буде по нраву?! Но раз дали питерцам повольку, то гим уж не угомониться. Затеяли супостаты за Мижестровом аще одну хворельню у скальев на воду кинуть, штоб ламбасручан в полон со всих сторон взять. Тут уж народ, прознавши про ту делинку, возбуш подняў.
Перво казоканье с питерцем Ладиславом (ён хворельнямы командуе) да с чинодраламы из городу прошло у великогубов. Пошумели люди, но не горазно. Другой суём быў затым в самом Ламбасручьи. Вот уж этта вдосталь накричалисе да ручиньямы намахалисе. У начальницы городской, министром зовут, не хуже наших баб кокули воздух пирдают. А микрофонишко с кобры у ей и вырвать нельзя было. Сами приезжи без умоўку што-то вячандают, а местным и словечка не кехтают дать. Дали слово мужичонки с Ладоги, у которого там свои хворельни водой кучкуются. Торпу ростит бытто по новому: со дна грязь откачивае вместях с ученым народом. Так, если не вре, озерину спасае. Но ёму кричит в отместку другай начальник: – Вон от меня сбоку сидит наука, дак ён считае не наб со дна качать и так сойде! Видать, што не сговорилисе ране меж собой, а людей нонь комедят.
С трудом великим отобрали у министерши микрофонишко, штоб дать высказаться депутату яблочному. Хорошо она припечатала хворельщиков и министершу, да и слухали ю не перебивая. В концы встречи прокабойдаў с заду зала поп великогубской. Баяў громко, гриў в защиту хворелен, пугаў Америкой, но тока всё больно путано. Народ ёго одва дослухаў. По левизору байку на третий дён казали да эдак, што бутто народ этта рад хворельням. Гди ж топерь правда искать? Буде ли у ламбасручан чиста вода? Покуль не ведамо.

https://www.group-telegram.com/fromkareliawithfreedom.com/5423

Важное дополнение к вопросу об отсутствии информационного стенда в Сандармохе, о котором пишут общественники Заонежья, посетившие вчера это трагическое место.

В феврале 2024 г. прокуратура РК сообщила мне, что по результатам проверки с выездом на место установлено, что на территории урочища «Сандармох» информационная надпись об объекте культурного наследия не установлена. В адрес главы администрации Медвежьегорского района внесено представление об устранении нарушений законодательства об ОКН.
А в марте 2024 г. прокуратура РК уже сообщила, что представление администрацией района рассмотрено и работы по установке информационной надписи планируется завершить к 01 июня 2024 г.
В июле я заехала в Сандармох и, увидев, что ничего не появилось, отправила запрос главе администрации Л.Журавлевой.

В удивительном ответе соединились и попытка не согласиться с мнением прокуратуры о необходимости установки надписи, которую ранее сама же пообещала установить до 1 июня, и информация о том, что администрацией был заключен муниципальный контракт 11 июня 2024 года на изготовление информационной таблички. Причем именно отдельный контракт на ее изготовление, а не в рамках работ по реконструкции всего объекта, где она явно была предусмотрена. Контракт 11 июня, как следует из ответа, заключали не имея финансов, а обратившись за финансированием в Управление по охране объектов культурного наследия РК получили отказ в выделении денежных средств в рамках субсидии на мероприятия по реконструкции. Контракт был расторгнут по причине отсутствия средств. Пообещали искать источник финансирования на 2025 год. Видимо, ищут до сих пор. Где уж в бюджете целого района или республики найти несколько тысяч на информационный стенд?! Копили на Дни Карелии в Совете Федерации РФ - целых 27 млн рублей на три дня требовалось!
Хотелось бы сказать как смешны эти уловки и манипуляции, но учитывая трагичность места, слово одно - позорище!

Борьба с финскими военными памятниками развернулась и в соседней с Карелией Ленинградской области.

Как сообщил телеграм-канал "Общество Мемориал", в местечке Ихантала уничтожена надпись на валуне "1944 Ihantalan taistelut. Kunnia sankareille. Бои Ихантала. Слава героям". Ранее Выборгская прокуратура потребовала удалить эту надпись.

Кто и зачем заколотил мемориальную плиту погибшим финским воинам в карельском городе Сортавале, неизвестно.

Для воскресного чтения:

"Никакое государство не может развиваться без науки – его уничтожат соседи. Без искусств и общей культуры государство теряет способность к самокритике, принимается поощрять ошибочные тенденции, начинает ежесекундно порождать лицемеров и подонков, развивает в гражданах потребительство и самонадеянность и в конце концов опять-таки становится жертвой более благоразумных соседей. Можно сколько угодно преследовать книгочеев, запрещать науки, уничтожать искусства, но рано или поздно приходится спохватываться и со скрежетом зубовным, но открывать дорогу всему, что так ненавистно властолюбивым тупицам и невеждам. И как бы ни презирали знание эти серые люди, стоящие у власти, они ничего не могут сделать против исторической объективности, они могут только притормозить, но не остановить".

Аркадий и Борис Стругацкие "Трудно быть богом" (1963 год).