У нас четвертый сезон ридинга
Все началось с моего сообщения в оргчатик. Про то что хочу обсуждать русскоязычные тексты, про влияние языка, терминологии на письмо и про свою некоторую усталость. Летом-осенью я читал советскую теорию – от нее и устал, и вскоре полюбил, еще будет повод рассказать. А вот что такое современный текст о дизайне на русском? Я придумал обозначить его критерием «проблемности».
Первая встреча уже в это воскресенье, пока просто встретимся и если успеем, почитаем. В этот раз синхронно и медленно. Формат уже опробован на других ридингах – это когда на один абзац уходит по полчаса. И это затягивает
Чтобы участвовать, надо вступить в группу, а сам ридинг проходит в зуме, ссылка на него там появится.
Все началось с моего сообщения в оргчатик. Про то что хочу обсуждать русскоязычные тексты, про влияние языка, терминологии на письмо и про свою некоторую усталость. Летом-осенью я читал советскую теорию – от нее и устал, и вскоре полюбил, еще будет повод рассказать. А вот что такое современный текст о дизайне на русском? Я придумал обозначить его критерием «проблемности».
Первая встреча уже в это воскресенье, пока просто встретимся и если успеем, почитаем. В этот раз синхронно и медленно. Формат уже опробован на других ридингах – это когда на один абзац уходит по полчаса. И это затягивает
Чтобы участвовать, надо вступить в группу, а сам ридинг проходит в зуме, ссылка на него там появится.
Заметки по ходу ридинга. Читали главу из "Дизайна будущего" Павла Родькина.
Больше всего напомнила советский реферат – пересказ того, что пишут там. Видимо, жанр только расцветет.
Автор может противоречить себе в двух абзацах подряд – в одном дизайнер исключен из процессов управления капитализмом, в другом внезапно получает четкий план действий. С чего бы.
Для себя: обилие написанных книг ≠ экспертность (это слово надо забыть). Обилие цитат ≠ их интерпретация.
Тем не менее лучшее, что можно с этим делать – читать и обсуждать. Приходите на следующие встречи.
Больше всего напомнила советский реферат – пересказ того, что пишут там. Видимо, жанр только расцветет.
Автор может противоречить себе в двух абзацах подряд – в одном дизайнер исключен из процессов управления капитализмом, в другом внезапно получает четкий план действий. С чего бы.
Для себя: обилие написанных книг ≠ экспертность (это слово надо забыть). Обилие цитат ≠ их интерпретация.
Тем не менее лучшее, что можно с этим делать – читать и обсуждать. Приходите на следующие встречи.
К вопросу, кто у нас занимался декоративно-прикладным и дизайном в 1960-е (не для сравнения в чью-то пользу, констатации ради)
Философ Леонид Пажитнов, автор первых послевоенных статей про Баухаус — отец Алексея Пажитнова, создателя Тетриса
Его соавтор Борис Шрагин, тоже философ. Был диссидентом, эмигрировал в Америку, приятель Сергея Довлатова. Последний текст Довлатова — некролог Шрагину
#di_ussr
Философ Леонид Пажитнов, автор первых послевоенных статей про Баухаус — отец Алексея Пажитнова, создателя Тетриса
Его соавтор Борис Шрагин, тоже философ. Был диссидентом, эмигрировал в Америку, приятель Сергея Довлатова. Последний текст Довлатова — некролог Шрагину
#di_ussr
Выложили записи докладов Typography Theory Practice. Пролистал, кажется, это первая конференция по типографике, на которой норм цитировать Витгенштейна.
Собрал всех человек-студия и профессор Фрейзер Маггеридж / Fraser Muggeridge (университет Беккета в Лидсе). Давно подписан на него везде, подпишитесь и вы.
#смотрю_видео
Собрал всех человек-студия и профессор Фрейзер Маггеридж / Fraser Muggeridge (университет Беккета в Лидсе). Давно подписан на него везде, подпишитесь и вы.
#смотрю_видео
typographytheorypractice.xyz
Typography Theory Practice
A one-day conference at Leeds School of Arts, Leeds Becket University, on Saturday 19 October 2024 exploring how typographic theories and propositions can manifest in practice, can be used to explain practice, and become practice. The conference aims to bring…
Снилось, что Дэниэл ван дер Фельден из Metahaven стал бомжом и дает об этом интервью на улице. Надеюсь, у него все хорошо!
Мы не знакомы с Родионом, но уже в котором релизе отмечаю сочетание чуткости и эксперимента, которых лично мне не хватает в кириллице. LPM Nytra, выросший из букв печатной машинки Любава, брал потестировать в проекте, который пока отложен дозревать. А Lanze успел попробовать в деле — скоро покажу. В общем рад, если у хороших людей будет работа
Telegram
The Loveprinting Machine
Не очень приятная молния: я ищу работу
Обычно я не пишу сюда про работу, но обстоятельства застали меня врасплох. Моя основная деятельность — это UX/UI дизайн и айдентика, а шрифтовой дизайн — это мой пет-проект, которым я занимаюсь в свободное время.
…
Обычно я не пишу сюда про работу, но обстоятельства застали меня врасплох. Моя основная деятельность — это UX/UI дизайн и айдентика, а шрифтовой дизайн — это мой пет-проект, которым я занимаюсь в свободное время.
…
Из Переделкина через Москву на открытие выставки Гали Фадеевой
От резиденции осталось ощущение детского лагеря для взрослых и островка безопасности (в книге отзывов, найденной после перезапуска дома творчества, есть несколько записей начала 90-х, где благодарят за то, что тут «как дома у мамы», в то время как мир вокруг рушится).
Как исследователь дизайна (см. пруф) ездил в архивы, провел одно интервью, очень искреннее и трогательное. Видимый результат моего трехнедельного сибаритства тоже есть, начал понемногу публичить свое исследование. Для отчетного вечера подготовил стенограмму встречи с преподавателями ульмской школы, которая состоялась в Москве в 1964 году. Я читал этот архивный документ еще весной, но с тех пор вижу его не иначе как готовую драму. Публикация впереди, а читка лучших моментов уже состоялась!
Старался минимально влиять на текст, в том числе, сохранить особенности языка. Я назвал это «Непридуманной встречей», сделал титры (in use: Lanze, Oceanic Text Mono) и заставку с нейроожившим Kompaktgeschirr, затянул в авантюру коллег по резиденции. В роли неназванных ульмских преподавателей — Алексей, Игорь читал за Бориса Шрагина, Аня — за Ларису Жадову, я был Карлом Кантором. Прошло все так как нужно — идеально неидеально.
Еще из запомнившегося:
- Неожиданно встретил тут папу лучшего андердог-издательства Москвы «Живет и работает» Дениса Крюкова
- Сводил в музей ДИ вышеупомянутую коллегу Аню — плюс один человек в секте свидетелей декоративно-прикладного
- Прочитал «Осенний бал» Мати Унта — про него еще напишу, сейчас дочитываю «Каширское шоссе»
- От регулярного режима еды и прогулок вернулись сны — один уже записал, во втором я оппонировал Илье Кукулину имевшимся у меня неоспоримым и подтвержденным фактом, сколько было сдано новых квартир в период 1960-1970-х
Как выразить благодарность всем соучастникам громких и тихих радостей жизни, которые прошли в этом месте? Не знаю, но понимаю, сколько важного в каждом походе к озеру и кладбищу, встречах за ужином, совместных читках. Это и запомню
#труды_и_дни
От резиденции осталось ощущение детского лагеря для взрослых и островка безопасности (в книге отзывов, найденной после перезапуска дома творчества, есть несколько записей начала 90-х, где благодарят за то, что тут «как дома у мамы», в то время как мир вокруг рушится).
Как исследователь дизайна (см. пруф) ездил в архивы, провел одно интервью, очень искреннее и трогательное. Видимый результат моего трехнедельного сибаритства тоже есть, начал понемногу публичить свое исследование. Для отчетного вечера подготовил стенограмму встречи с преподавателями ульмской школы, которая состоялась в Москве в 1964 году. Я читал этот архивный документ еще весной, но с тех пор вижу его не иначе как готовую драму. Публикация впереди, а читка лучших моментов уже состоялась!
Старался минимально влиять на текст, в том числе, сохранить особенности языка. Я назвал это «Непридуманной встречей», сделал титры (in use: Lanze, Oceanic Text Mono) и заставку с нейроожившим Kompaktgeschirr, затянул в авантюру коллег по резиденции. В роли неназванных ульмских преподавателей — Алексей, Игорь читал за Бориса Шрагина, Аня — за Ларису Жадову, я был Карлом Кантором. Прошло все так как нужно — идеально неидеально.
Еще из запомнившегося:
- Неожиданно встретил тут папу лучшего андердог-издательства Москвы «Живет и работает» Дениса Крюкова
- Сводил в музей ДИ вышеупомянутую коллегу Аню — плюс один человек в секте свидетелей декоративно-прикладного
- Прочитал «Осенний бал» Мати Унта — про него еще напишу, сейчас дочитываю «Каширское шоссе»
- От регулярного режима еды и прогулок вернулись сны — один уже записал, во втором я оппонировал Илье Кукулину имевшимся у меня неоспоримым и подтвержденным фактом, сколько было сдано новых квартир в период 1960-1970-х
Как выразить благодарность всем соучастникам громких и тихих радостей жизни, которые прошли в этом месте? Не знаю, но понимаю, сколько важного в каждом походе к озеру и кладбищу, встречах за ужином, совместных читках. Это и запомню
#труды_и_дни
«Дизайнер сам себе набрасывает границы имманентного», — это мы на ридинге дочитали третью главу книги Г.Н. Лолы, и накинули план-банан на следующий год. Растем — в такой компании самые проблемные тексты не страшны.
А вчера дома слушали с Г. подкаст. Прямо сидели и слушали за завтраком, как радиоточку, только с ноута.
Худкритик и дизайнер обсуждают статью Хэла Фостера. Как всегда много определений, что же такое Д.? А хьюман-дизайн — оно? А ноготочки? Там же о соприродности дизайна и этики. Это Папанек в голове, а он сам хитрец, всего не договаривает.
Понравилась мысль: чтобы увидеть свои границы, нужен Другой. Удобнее, конечно, наоборот чтобы было подвешено, и то, и се. Тут же, перефразируя случайную цитату из Лотмана, — был бы Другой, а уважение найдется — надо же что-то про закрывшийся Weekend. Но и пугалом для искусства дизайн пусть побудет.
К новому семестру в очередной раз переписываю РПД (это значит «рабочая программа дисциплины»). В прошлый раз курс про дизайн для цифровых гуманитариев начинался с квиза «угадай цитату» (не автора, скорее время, обстоятельства), в этот не уверен — список лит-ры увеличился и цитат стало больше. Зато придумал два семинара, и убрал отдельную пару по фигме. Пожалуй, что фрейм (F) — это тоже граница, легче понять вприкуску.
#edu
А вчера дома слушали с Г. подкаст. Прямо сидели и слушали за завтраком, как радиоточку, только с ноута.
Худкритик и дизайнер обсуждают статью Хэла Фостера. Как всегда много определений, что же такое Д.? А хьюман-дизайн — оно? А ноготочки? Там же о соприродности дизайна и этики. Это Папанек в голове, а он сам хитрец, всего не договаривает.
Понравилась мысль: чтобы увидеть свои границы, нужен Другой. Удобнее, конечно, наоборот чтобы было подвешено, и то, и се. Тут же, перефразируя случайную цитату из Лотмана, — был бы Другой, а уважение найдется — надо же что-то про закрывшийся Weekend. Но и пугалом для искусства дизайн пусть побудет.
К новому семестру в очередной раз переписываю РПД (это значит «рабочая программа дисциплины»). В прошлый раз курс про дизайн для цифровых гуманитариев начинался с квиза «угадай цитату» (не автора, скорее время, обстоятельства), в этот не уверен — список лит-ры увеличился и цитат стало больше. Зато придумал два семинара, и убрал отдельную пару по фигме. Пожалуй, что фрейм (F) — это тоже граница, легче понять вприкуску.
#edu
SPECTATE
PODХаустов — Дизайн или преступление? — SPECTATE — Критический вебзин о современной культуре. Эссе, подкасты, рецензии на выставки…
В новом подкасте Дмитрий Хаустов и дизайнер Илья Пронин обсуждают Хэла Фостера, политику художественной критики и этику дизайна.
Письмо Саше Степанову
(Александр Раппапорт, начало июля 1965)
Дорогой Саня!
Ну вот, добрался и я до пера.
Наконец кончил институт, и эта станция позади.
Мы снова в пути.
Я хочу тебе написать не такое письмо, какими мы обычно обменивались. Я нахожусь в состоянии, которое располагает к общению другого сорта, нежели обычные «как?» и «чем?».
Чем мне наполнить жизнь теперь? Вернее, что из нее выкинуть, чтобы дать расти оставшемуся. Из всех занятий я не знаю, что милее мне, к чему я больше склонен.
Наука, которой еще месяц тому назад думал я посвятить себя целиком на всю жизнь, — наука градостроительства — наука обо всем. Это дело верное (хоть и шаткое), но наука [нрзб] дело медленное и незнакомое. Она напоминает мне длинную дорогу, по которой надо ползти. Но наука все же, пожалуй, единственное, что остается. Математика, социология, психология, эстетика — вот что, вливаясь в архитектуру, составляет урбанизм (вынесет ли это мой хилый организм?).
Два других способа существования, я не говорю — профессии (нет, способа существовать, жить, дышать, спать и любить), — это искусство. Либо живопись — либо поэзия. Это две одинаковых клятвы, какую из них произнести — не знаю, но обе страшно. Живописью я еще, можно считать, не занимался никогда. Поэзией — лишь бледные тени стихов выползали из-под моих [нрзб]. Но дело даже не в результате. Здесь постарайся меня понять, это очень важно: дело не в том, что я выбираю, что я буду делать (писать стихи или научные труды), — дело в том, кем я буду в жизни: кем?
Ведь человек меняется. Человек волен стать тем, чем захочет. Есть много путей, способов. Можно стать обжорой и негодяем, а можно не быть и ни обжорой, и ни негодяем. Можно стать ПОЭТОМ, а можно стать философом, математиком или ремесленником.
Я чувствую в себе способность стать тем, кем захочу. Я чувствую в себе свободу и право этого выбора. Но ко мне приходит Время и говорит: «Со мной — не шути. Если выберешь — то выбирай скорее и не сомневайся — иначе все разобьется и полетит к чертям. Пока я — будущее — ты — свободен; когда я — прошлое — ты — это мое изорванное тело и нет тебе выбора, кроме смирения».
Черкни мне, Саня, что-нибудь. И постарайся понять, что это не шутка.
Прощай. Надеюсь, что ты на сей раз будешь мне другом и опорой.
Саша.
https://www.mottodistribution.com/shop/kartinki-iz-chemodanchika-9782940672523.html
(Александр Раппапорт, начало июля 1965)
Дорогой Саня!
Ну вот, добрался и я до пера.
Наконец кончил институт, и эта станция позади.
Мы снова в пути.
Я хочу тебе написать не такое письмо, какими мы обычно обменивались. Я нахожусь в состоянии, которое располагает к общению другого сорта, нежели обычные «как?» и «чем?».
Чем мне наполнить жизнь теперь? Вернее, что из нее выкинуть, чтобы дать расти оставшемуся. Из всех занятий я не знаю, что милее мне, к чему я больше склонен.
Наука, которой еще месяц тому назад думал я посвятить себя целиком на всю жизнь, — наука градостроительства — наука обо всем. Это дело верное (хоть и шаткое), но наука [нрзб] дело медленное и незнакомое. Она напоминает мне длинную дорогу, по которой надо ползти. Но наука все же, пожалуй, единственное, что остается. Математика, социология, психология, эстетика — вот что, вливаясь в архитектуру, составляет урбанизм (вынесет ли это мой хилый организм?).
Два других способа существования, я не говорю — профессии (нет, способа существовать, жить, дышать, спать и любить), — это искусство. Либо живопись — либо поэзия. Это две одинаковых клятвы, какую из них произнести — не знаю, но обе страшно. Живописью я еще, можно считать, не занимался никогда. Поэзией — лишь бледные тени стихов выползали из-под моих [нрзб]. Но дело даже не в результате. Здесь постарайся меня понять, это очень важно: дело не в том, что я выбираю, что я буду делать (писать стихи или научные труды), — дело в том, кем я буду в жизни: кем?
Ведь человек меняется. Человек волен стать тем, чем захочет. Есть много путей, способов. Можно стать обжорой и негодяем, а можно не быть и ни обжорой, и ни негодяем. Можно стать ПОЭТОМ, а можно стать философом, математиком или ремесленником.
Я чувствую в себе способность стать тем, кем захочу. Я чувствую в себе свободу и право этого выбора. Но ко мне приходит Время и говорит: «Со мной — не шути. Если выберешь — то выбирай скорее и не сомневайся — иначе все разобьется и полетит к чертям. Пока я — будущее — ты — свободен; когда я — прошлое — ты — это мое изорванное тело и нет тебе выбора, кроме смирения».
Черкни мне, Саня, что-нибудь. И постарайся понять, что это не шутка.
Прощай. Надеюсь, что ты на сей раз будешь мне другом и опорой.
Саша.
https://www.mottodistribution.com/shop/kartinki-iz-chemodanchika-9782940672523.html