Insolarance Cult

Парадигмальная для французского Просвещения трактовка фанатизма принадлежит Вольтеру. В своем «Философском словаре» он дает следующую характеристику этому феномену: «фанатизм для суеверия то же, что бред для лихорадки и ярость для злости». При этом Вольтер различает фигуры энтузиаста, попросту принимающего свои фантазии за реальность, и фанатика, подкрепляющего свою глупость насильственным действием. Ту же картину мы видим и в «Трактате о веротерпимости», где фанатизм противопоставляется разуму и понимается как синоним переросшей в насилие нетерпимости.

Какими же средствами должна вестись борьба против этого фанатизма? «Трактат о веротерпимости» в качестве противоядия от фанатизма предлагает философию: постепенно просвещая публику, она должна, в конце концов, искоренить фанатизм. Однако наравне с такой миролюбивой позицией Вольтер высказывает и другие идеи. Так, в письме Жану Д’Аламберу от 1767 г. философ выражает радость по поводу того, что Екатерина II послала в Речь Посполитую «сорок тысяч русских проповедовать терпимость штыками своих винтовок». Речь в данном случае идет о т.н. диссидентском вопросе — проблеме дискриминации некатолического населения Речи Посполитой. Диссидентский вопрос был использован Российской империей в качестве предлога для вмешательства во внутренние дела, а впоследствии и раздела польско-литовского государства. Возвращаясь к Вольтеру, ответ на насилие, оправданное религиозной нетерпимостью и суеверием, мыслитель видит в насилии же, но направленном на его искоренение.

Можно увидеть, что Просвещение, одной рукой осуждая нетерпимость, другой – восстанавливает ее в правах, пусть даже под предлогом нетерпимости к нетерпимости.

Из статьи «Мейясу перед лицом фанатизма».

www.group-telegram.com/tw/insolarance.com/1741

2.9K viewsNov 4 at 13:15

Парадигмальная для французского Просвещения трактовка фанатизма принадлежит Вольтеру. В своем «Философском словаре» он дает следующую характеристику этому феномену: «фанатизм для суеверия то же, что бред для лихорадки и ярость для злости». При этом Вольтер различает фигуры энтузиаста, попросту принимающего свои фантазии за реальность, и фанатика, подкрепляющего свою глупость насильственным действием. Ту же картину мы видим и в «Трактате о веротерпимости», где фанатизм противопоставляется разуму и понимается как синоним переросшей в насилие нетерпимости.

Какими же средствами должна вестись борьба против этого фанатизма? «Трактат о веротерпимости» в качестве противоядия от фанатизма предлагает философию: постепенно просвещая публику, она должна, в конце концов, искоренить фанатизм. Однако наравне с такой миролюбивой позицией Вольтер высказывает и другие идеи. Так, в письме Жану Д’Аламберу от 1767 г. философ выражает радость по поводу того, что Екатерина II послала в Речь Посполитую «сорок тысяч русских проповедовать терпимость штыками своих винтовок». Речь в данном случае идет о т.н. диссидентском вопросе — проблеме дискриминации некатолического населения Речи Посполитой. Диссидентский вопрос был использован Российской империей в качестве предлога для вмешательства во внутренние дела, а впоследствии и раздела польско-литовского государства. Возвращаясь к Вольтеру, ответ на насилие, оправданное религиозной нетерпимостью и суеверием, мыслитель видит в насилии же, но направленном на его искоренение.

Можно увидеть, что Просвещение, одной рукой осуждая нетерпимость, другой – восстанавливает ее в правах, пусть даже под предлогом нетерпимости к нетерпимости.

Из статьи «Мейясу перед лицом фанатизма».

BY Insolarance Cult