В пять утра начались нашиды, еще пуджи, вся местность заполнилась удивительным звучанием, а окна старые, никаких стеклопакетов, когда долго живешь с другой звукоизоляцией, подобное звучание последи ночи представляется так, будто в комнате кто-то включил пластинки на всю громкость. Лежишь, спишь, кто-то заходит и начинает петь на ухо. Еще гудки машин, словно в пять утра уже образовалась хаотичная пробка под окном, кукареканье петухов, крики, скрипы, визги, поп-мелодии из колонок. Уже забыл, как так живется. В наших городах мы закрыты в своей тишине – она привычна, как и домашнее тепло.
Поехали по городу на мотоцикле, движение похоже на перемещение кофейной гущи в чашке, как все это не сталкивается и не взрывается не понимают даже местные. Лошади, коровы, козы, мотоциклы, все в едином потоке, причем в разные стороны.
Приехали домой к музыкальному гуру, который будет играть собственно музыкального гуру. Он рассказал, как его занятия музыкой исцелили женщину. Она пришла к нему после потери памяти, не помнила ни своего имени, ни имени мужа, а спустя пару месяцев занятий музыкой, все вспомнила. Были и другие похожие моменты. Гуру рассказал о связи состояния «внутри» и звука. Это очень близко к тому, что я сам понял, ну в связи с сентябрьским трипом. Но у него все четче, традиционнее.
Затем мы приехали в ашрам. Это настоящий ашрам, где живут нагбабы, красные ворота и тайна. Там и будем снимать. Несколько уровней, крыши, лабиринты и комнаты без окон. Чудесные места, только нет фонарей, придется тащить свои и добавлять костры.
В пять утра начались нашиды, еще пуджи, вся местность заполнилась удивительным звучанием, а окна старые, никаких стеклопакетов, когда долго живешь с другой звукоизоляцией, подобное звучание последи ночи представляется так, будто в комнате кто-то включил пластинки на всю громкость. Лежишь, спишь, кто-то заходит и начинает петь на ухо. Еще гудки машин, словно в пять утра уже образовалась хаотичная пробка под окном, кукареканье петухов, крики, скрипы, визги, поп-мелодии из колонок. Уже забыл, как так живется. В наших городах мы закрыты в своей тишине – она привычна, как и домашнее тепло.
Поехали по городу на мотоцикле, движение похоже на перемещение кофейной гущи в чашке, как все это не сталкивается и не взрывается не понимают даже местные. Лошади, коровы, козы, мотоциклы, все в едином потоке, причем в разные стороны.
Приехали домой к музыкальному гуру, который будет играть собственно музыкального гуру. Он рассказал, как его занятия музыкой исцелили женщину. Она пришла к нему после потери памяти, не помнила ни своего имени, ни имени мужа, а спустя пару месяцев занятий музыкой, все вспомнила. Были и другие похожие моменты. Гуру рассказал о связи состояния «внутри» и звука. Это очень близко к тому, что я сам понял, ну в связи с сентябрьским трипом. Но у него все четче, традиционнее.
Затем мы приехали в ашрам. Это настоящий ашрам, где живут нагбабы, красные ворота и тайна. Там и будем снимать. Несколько уровней, крыши, лабиринты и комнаты без окон. Чудесные места, только нет фонарей, придется тащить свои и добавлять костры.
BY jaadukiichadi
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych.
from tw
