Кино и немцы

Тимоти Лири очень хотел, чтобы его считали продолжателем Гурджиева. Вообще, чтобы хоть как-то их имена соотносились в истории. Он предложил главе американского фонда GG взятку — роскошный, по его словам, рояль Стэйнвей. Около Гурджиева всегда было много пианистов (тот же Гартманн), особенно много среди последователей в США. Фонд послал несколько человек, понимающих, включая руководителя одного из лучших коллективов музыки барокко в Нью-Йорке.

Ехать было далеко, в другой штат, в огромный особняк Альфреда Хичкока, где у Тимоти Лири была база и нечто вроде "штаба". По приезду гурджиевцев тут же начали обхаживать на предмет "попить или перекусить", что им было делать категорически запрещено — Лири имел привычку подливать ЛСД направо и налево всем, от гостей на университетских приёмах до официанток из придорожных закусочных.

Огромный особняк выглядел как самая грязная хипповая коммуна. Всё было разломано и облёвано, мебель, выбиты рамы, на полу валялись матрацы, стены исписаны бредовыми текстами и рисунками. Полуголые подростки бродили по дому в невменяемом состоянии. Наконец, увидели и "рояль". Действительно роскошный когда-то Стэйнвей стоял на заднем дворе, полностью разломанный, вся начинка была разбита и вытащена наружу.

— Что. Вы. С ним. Сделали? — только и смог вымолвить один из гурджиевцев, композитор и пианист с мировой известностью.

— Хо! Хо! Мы его освободили! Освободили его сущность! Нет, вы поняли, поняли, да? Мы освободили его! Выпустили его "я" наружу! Это духовный акт внутренней свободы! Йееес!

Руководитель делегации повернулся к остальным:

— Поехали. Я же говорил, что они дегенераты.

#Гурджиев

www.group-telegram.com/tw/kinodeu.com/925

13.0K viewsedited  Dec 11, 2023 at 14:19

Тимоти Лири очень хотел, чтобы его считали продолжателем Гурджиева. Вообще, чтобы хоть как-то их имена соотносились в истории. Он предложил главе американского фонда GG взятку — роскошный, по его словам, рояль Стэйнвей. Около Гурджиева всегда было много пианистов (тот же Гартманн), особенно много среди последователей в США. Фонд послал несколько человек, понимающих, включая руководителя одного из лучших коллективов музыки барокко в Нью-Йорке.

Ехать было далеко, в другой штат, в огромный особняк Альфреда Хичкока, где у Тимоти Лири была база и нечто вроде "штаба". По приезду гурджиевцев тут же начали обхаживать на предмет "попить или перекусить", что им было делать категорически запрещено — Лири имел привычку подливать ЛСД направо и налево всем, от гостей на университетских приёмах до официанток из придорожных закусочных.

Огромный особняк выглядел как самая грязная хипповая коммуна. Всё было разломано и облёвано, мебель, выбиты рамы, на полу валялись матрацы, стены исписаны бредовыми текстами и рисунками. Полуголые подростки бродили по дому в невменяемом состоянии. Наконец, увидели и "рояль". Действительно роскошный когда-то Стэйнвей стоял на заднем дворе, полностью разломанный, вся начинка была разбита и вытащена наружу.

— Что. Вы. С ним. Сделали? — только и смог вымолвить один из гурджиевцев, композитор и пианист с мировой известностью.

— Хо! Хо! Мы его освободили! Освободили его сущность! Нет, вы поняли, поняли, да? Мы освободили его! Выпустили его "я" наружу! Это духовный акт внутренней свободы! Йееес!

Руководитель делегации повернулся к остальным:

— Поехали. Я же говорил, что они дегенераты.

#Гурджиев

BY Кино и немцы