В одной газетной статье упоминается, что новым проектом "Сахафильма" был заинтересован госкомитет польской кинематографии, а директор отдела программ Ян Вохнилович выразил желание помочь в реализации нового фильма по повести польского писателя Серошевского. Неизвестно, ответил ли "Сахафильм" полякам.
Но к тому моменту вовсю шли подготовительные работы, налаживались контакты и искали выгодных партнеров для совместного производства фильма "Предел скорби". По плану, исполнение задумано в лучших традициях классического кино, но с небольшим бюджетом в 800 тысяч долларов.
О чем фильм? О прокаженных. Изолированность от внешнего мира и общность внутренних связей. Здесь есть мужчины и женщины, дети и взрослые, разные судьбы и характеры, разные психологические особенности. Живут в своем мире, в лепрозории, в котором разные люди невольно объединены странной болезнью и вынуждены мириться с этим. Ожидается тяжёлый психологический фильм.
Осуществит ли якутская кинокомпания такой серьёзный проект?
В одной газетной статье упоминается, что новым проектом "Сахафильма" был заинтересован госкомитет польской кинематографии, а директор отдела программ Ян Вохнилович выразил желание помочь в реализации нового фильма по повести польского писателя Серошевского. Неизвестно, ответил ли "Сахафильм" полякам.
Но к тому моменту вовсю шли подготовительные работы, налаживались контакты и искали выгодных партнеров для совместного производства фильма "Предел скорби". По плану, исполнение задумано в лучших традициях классического кино, но с небольшим бюджетом в 800 тысяч долларов.
О чем фильм? О прокаженных. Изолированность от внешнего мира и общность внутренних связей. Здесь есть мужчины и женщины, дети и взрослые, разные судьбы и характеры, разные психологические особенности. Живут в своем мире, в лепрозории, в котором разные люди невольно объединены странной болезнью и вынуждены мириться с этим. Ожидается тяжёлый психологический фильм.
Осуществит ли якутская кинокомпания такой серьёзный проект?
But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. "The result is on this photo: fiery 'greetings' to the invaders," the Security Service of Ukraine wrote alongside a photo showing several military vehicles among plumes of black smoke. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel.
from tw
