Пьеса «Дракон» Евгения Шварца в России больше не доступна для школьников и подростков.
Издательство «Эксмо» закатало книгу в пленку с маркировкой «18+». В магазинах страны школьникам книгу больше не продадут.
В очень грустной сказке Шварца благородный Ланцелот победил Дракона. Но эта пьеса не о победе добра над злом.
Важен вот этот монолог двух главных героев:
Дракон: Мои люди очень страшные. Таких больше нигде не найдешь. Моя работа. Я их кроил.
Ланцелот: И все-таки они люди.
Дракон: Это снаружи.Если бы ты увидел их души, ух, задрожал бы. Убежал бы даже. Не стал бы умирать из-за калек. Я же их, любезный мой, лично покалечил. Как требуется, так и покалечил.
Человеческие души, любезный, очень живучи. Разрубишь тело пополам, человек околеет. А душу разорвешь, станет послушный. И только. Нет, нет, таких душ нигде не подберешь. Только в моем городе.
Безрукие души, безногие души, глухонемые души, цепные души, легавые души, окаянные души, дырявые души, продажные души, прожженные души, мертвые души.
После смерти Дракона к власти приходит не Ланцелот, а Бургомистр. Преемник будет править людьми, которые за время тоталитарной деспотии были лишены души, свободы и воли.
Главным итогом тирании стало безвольное и живущее в страхе послушное общество.
И только у нового поколения, внутри которого не живёт дракон, и душа которого не мертва, есть шанс обрести свободу.
Именно новому поколению эту книгу сейчас и запретили читать.
Пьеса «Дракон» Евгения Шварца в России больше не доступна для школьников и подростков.
Издательство «Эксмо» закатало книгу в пленку с маркировкой «18+». В магазинах страны школьникам книгу больше не продадут.
В очень грустной сказке Шварца благородный Ланцелот победил Дракона. Но эта пьеса не о победе добра над злом.
Важен вот этот монолог двух главных героев:
Дракон: Мои люди очень страшные. Таких больше нигде не найдешь. Моя работа. Я их кроил.
Ланцелот: И все-таки они люди.
Дракон: Это снаружи.Если бы ты увидел их души, ух, задрожал бы. Убежал бы даже. Не стал бы умирать из-за калек. Я же их, любезный мой, лично покалечил. Как требуется, так и покалечил.
Человеческие души, любезный, очень живучи. Разрубишь тело пополам, человек околеет. А душу разорвешь, станет послушный. И только. Нет, нет, таких душ нигде не подберешь. Только в моем городе.
Безрукие души, безногие души, глухонемые души, цепные души, легавые души, окаянные души, дырявые души, продажные души, прожженные души, мертвые души.
После смерти Дракона к власти приходит не Ланцелот, а Бургомистр. Преемник будет править людьми, которые за время тоталитарной деспотии были лишены души, свободы и воли.
Главным итогом тирании стало безвольное и живущее в страхе послушное общество.
И только у нового поколения, внутри которого не живёт дракон, и душа которого не мертва, есть шанс обрести свободу.
Именно новому поколению эту книгу сейчас и запретили читать.
A Russian Telegram channel with over 700,000 followers is spreading disinformation about Russia's invasion of Ukraine under the guise of providing "objective information" and fact-checking fake news. Its influence extends beyond the platform, with major Russian publications, government officials, and journalists citing the page's posts. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Elsewhere, version 8.6 of Telegram integrates the in-app camera option into the gallery, while a new navigation bar gives quick access to photos, files, location sharing, and more. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from tw
