Warning: mkdir(): No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 37
Warning: file_put_contents(aCache/aDaily/post/kmv_chika/--): Failed to open stream: No such file or directory in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 Благова на водах | Telegram Webview: kmv_chika/331 -
По пути в Монголию дочитала «Песнь пророка» Пола Линча — прекрасный роман, но я не умею писать о книгах, поэтому скажу об одном конкретном образе, который меня поразил в финале. Главная героиня Айлиш, чью жизнь разрушила авторитарная власть и гражданская война, принимает очень плохое решение (и у нее нет другого выхода, она в ловушке). Перед тем как сделать последний шаг, Айлиш смотрит на темный мыс и видит синюю лошадь — наконец для Айлиш всё проясняется, она испытывает что-то вроде откровения.
(цитата будет внизу под спойлером)
Конечно, я сразу вспомнила «Синего коня» Франца Марка — очень люблю этого художника и его цветных коней. Искусствовед Морган Мейс в своем сборнике эссе к картине «Судьба животных» писал, что Марк, похоже, пережил откровение и попытался прикоснуться к истине — в 1911 году он вдруг начал писать поразительные картины в совершенно новом для себя стиле. Сам Франц Марк, судя по письмам к жене, тоже считал, что прикоснулся к истине. Но абсолютная истина невыразима, потому что если попытаться впихнуть ее в слова, она подчинится системе слов и перестанет быть абсолютной. В общем, после того как что-то странное произошло с Францем Марком, он стал писать разноцветных, диких лошадей. Считается, что синий — это цвет духа, невыразимого переживания, и его лошади в этих оттенках особенно хороши.
В том же сборнике Мейс пишет про Эдгара Дега, который тоже часто рисовал лошадей и тоже любил синий. Но это совсем другие лошади и совсем другой художник. Он был насквозь буржуазным и искренне любил свой мир, понимая при этом его порочность и его насильственную основу. Поэтому лошади Дега всегда в подчинении — в стойле, сбруе, под ездоком. В детстве я не знала про Франца Марка, но мама выписывала для меня журнал «Художественная галерея», каждый выпуск которого был посвящен какому-то художнику. Выпуск про Дега был одним из самых затертых: я любила рассматривать репродукции его картин, всматривалась в болезненные изгибы балерин (которым как будто всегда было больно), подневольных лошадей и чувствовала, будто за этим есть что-то сюрреалистичное — но не могла, конечно, сформулировать.
В тот же период я занималась верховой ездой, но бросила, как только прочитала «Лошадиную энциклопедию» Александра Невзорова. Мне было где-то десять лет, и я не помню подробностей, но уловила, что люди поработили лошадей и заставили их страдать. Я не хотела больше участвовать в этом, хотя езда доставляла мне удовольствие.
Лошади — древние, сильные животные, благороднейшие из существ. История человечества — это в том числе история порабощения лошадей. Мы совершали над ними насилие, чтобы выжить, но даже с раскрошенными зубами и шпорами в боках они оставались такими же благородными, умными и красивыми. Я видела много таких, но дикая лошадь — для меня особенно мощный образ освобождения, первозданной дикости, хождения по кромке жизни. А синие оттенки делают её потусторонней, божественной, знающей нечто невыразимое.
И вот, я лечу в Монголию — страну, которая больше всех других обязана лошадям, зависима от них, культура которой вся пропитана лошадиной темой — и дочитываю страшную книгу, которую можно прочитать как пророчество. Читаю — и вдруг в двух последних предложениях встречаю синюю лошадь на темном мысе. Меня словно бьют под дых, мне становится трудно дышать.
И ещё кое-что.
Сейчас я в Москве, но этот пост писала в Монголии. В местном художественном музее я увидела картину The Eight Horses of Happiness (можно перевести как «Восемь лошадей счастья») и долго возле неё стояла. Это настоящее монгольское искусство, очищенное от влияния буддизма и СССР. На картине лошади резвятся, ржут, ссут, кусают себя за копыта. Те самые дикие, прикольные, свободные существа. Я сделала фотографию и купила себе домой репродукцию.
А в последний день я шла по юрточному району и крутила в голове мысли о лошадях и синем цвете. Я остановилась, чтобы сфотографировать смог над Улан-Батором, как вдруг увидела синие ворота юрточного дворика. Кто-то любительской рукой нарисовал на них лошадь.
По пути в Монголию дочитала «Песнь пророка» Пола Линча — прекрасный роман, но я не умею писать о книгах, поэтому скажу об одном конкретном образе, который меня поразил в финале. Главная героиня Айлиш, чью жизнь разрушила авторитарная власть и гражданская война, принимает очень плохое решение (и у нее нет другого выхода, она в ловушке). Перед тем как сделать последний шаг, Айлиш смотрит на темный мыс и видит синюю лошадь — наконец для Айлиш всё проясняется, она испытывает что-то вроде откровения.
(цитата будет внизу под спойлером)
Конечно, я сразу вспомнила «Синего коня» Франца Марка — очень люблю этого художника и его цветных коней. Искусствовед Морган Мейс в своем сборнике эссе к картине «Судьба животных» писал, что Марк, похоже, пережил откровение и попытался прикоснуться к истине — в 1911 году он вдруг начал писать поразительные картины в совершенно новом для себя стиле. Сам Франц Марк, судя по письмам к жене, тоже считал, что прикоснулся к истине. Но абсолютная истина невыразима, потому что если попытаться впихнуть ее в слова, она подчинится системе слов и перестанет быть абсолютной. В общем, после того как что-то странное произошло с Францем Марком, он стал писать разноцветных, диких лошадей. Считается, что синий — это цвет духа, невыразимого переживания, и его лошади в этих оттенках особенно хороши.
В том же сборнике Мейс пишет про Эдгара Дега, который тоже часто рисовал лошадей и тоже любил синий. Но это совсем другие лошади и совсем другой художник. Он был насквозь буржуазным и искренне любил свой мир, понимая при этом его порочность и его насильственную основу. Поэтому лошади Дега всегда в подчинении — в стойле, сбруе, под ездоком. В детстве я не знала про Франца Марка, но мама выписывала для меня журнал «Художественная галерея», каждый выпуск которого был посвящен какому-то художнику. Выпуск про Дега был одним из самых затертых: я любила рассматривать репродукции его картин, всматривалась в болезненные изгибы балерин (которым как будто всегда было больно), подневольных лошадей и чувствовала, будто за этим есть что-то сюрреалистичное — но не могла, конечно, сформулировать.
В тот же период я занималась верховой ездой, но бросила, как только прочитала «Лошадиную энциклопедию» Александра Невзорова. Мне было где-то десять лет, и я не помню подробностей, но уловила, что люди поработили лошадей и заставили их страдать. Я не хотела больше участвовать в этом, хотя езда доставляла мне удовольствие.
Лошади — древние, сильные животные, благороднейшие из существ. История человечества — это в том числе история порабощения лошадей. Мы совершали над ними насилие, чтобы выжить, но даже с раскрошенными зубами и шпорами в боках они оставались такими же благородными, умными и красивыми. Я видела много таких, но дикая лошадь — для меня особенно мощный образ освобождения, первозданной дикости, хождения по кромке жизни. А синие оттенки делают её потусторонней, божественной, знающей нечто невыразимое.
И вот, я лечу в Монголию — страну, которая больше всех других обязана лошадям, зависима от них, культура которой вся пропитана лошадиной темой — и дочитываю страшную книгу, которую можно прочитать как пророчество. Читаю — и вдруг в двух последних предложениях встречаю синюю лошадь на темном мысе. Меня словно бьют под дых, мне становится трудно дышать.
И ещё кое-что.
Сейчас я в Москве, но этот пост писала в Монголии. В местном художественном музее я увидела картину The Eight Horses of Happiness (можно перевести как «Восемь лошадей счастья») и долго возле неё стояла. Это настоящее монгольское искусство, очищенное от влияния буддизма и СССР. На картине лошади резвятся, ржут, ссут, кусают себя за копыта. Те самые дикие, прикольные, свободные существа. Я сделала фотографию и купила себе домой репродукцию.
А в последний день я шла по юрточному району и крутила в голове мысли о лошадях и синем цвете. Я остановилась, чтобы сфотографировать смог над Улан-Батором, как вдруг увидела синие ворота юрточного дворика. Кто-то любительской рукой нарисовал на них лошадь.
BY Благова на водах
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
To that end, when files are actively downloading, a new icon now appears in the Search bar that users can tap to view and manage downloads, pause and resume all downloads or just individual items, and select one to increase its priority or view it in a chat. False news often spreads via public groups, or chats, with potentially fatal effects. 'Wild West' There was another possible development: Reuters also reported that Ukraine said that Belarus could soon join the invasion of Ukraine. However, the AFP, citing a Pentagon official, said the U.S. hasn’t yet seen evidence that Belarusian troops are in Ukraine. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee.
from tw
