Латиноамериканская антропология

Один из важных столпов современной антропологии – это попытка дистанцироваться от собственного сообщества, то есть его для себя как бы «очужестранить», и в то же время нормализовать сообщество неродное.

Для исследователя становится очень важным понимать собственную «недистилированность», а именно принадлежность к определенной социальной реальности, которая кажется ему или ей нормальной, логичной, само собой разумеющейся, а на самом деле, многое диктующей. Приезжая «в поле» все это добро антрополог приносит с собой, и с этих позиций описывает и рассказывает об обществе, в котором эти понятия и логика могут совсем не быть ни естественными, ни само собой разумеющимися, а могут быть вообще неприменимыми. Такое описание в том числе может много рассказать о его собственном «домашнем» сообществе и личном восприятии, а вовсе не о тех, кого он исследует.

Перед лицом такого противоречия можно пойти двумя путями.
 
Первый - занять экспертную позицию по отношению к изучаемому сообществу, то есть условно «мной была получена некая академическая оптика», которая нормализует такую позицию сверху и вписывание чужой реальности в собственные нарративы и категорийный аппарат. (Очень долго антропологи ровно этим и занимались, в более ранних вариантах это была «оптика образованного белого человека», но и сегодня экспертные позиции по описанию "других" живут и процветают).

Второй путь, который все больше сегодня набирает обороты – попытка описать сообщество, используя его язык, категории и мировоззрение. Испанское «cosmovisión» дословно означает «мировоззрение», с той только разницей, что не используется в бытовом значении как его русский аналог, а только лишь в специальной литературе по философии и социальным наукам.

Например, недавно читала докторскую диссертацию мексиканской антропологини, Хемы Табарес, которая провела исследование интеллектуальной среды в горной части Эквадора. Он побеседовала и с интеллектуалами академическими (т.е. «классическими» в западном понимании), и с индейскими yachak*, а также с теми индейскими интеллектуалами, которые вписаны в академическую систему "западного" образца, т.е. аспирантами, докторами наук, преподавателями университетов.

На протяжении всей работы Хема постоянно сопоставляла понятия, принадлежащие западному категорийному аппарату и понятия из мировоззрения андской культуры (cosmovisión andina), и аккуратно описывала все свои интервью, наблюдения и выводы, используя вот такой расширенный арсенал.

Мне кажется, такая тонкая работа и схождение с экспертной выси к позиции равного диалога и взаимного обучения друг у друга – это ключ к познанию на очень серьезной глубине. Я рада, что такой тренд потихоньку закрепляется.

_

* Приблизительный перевод этого слова с кечуа - «обладатель знаниями», т.е. можем перевести как «интеллектуал», и будет звучать посовременнее и поближе к нам, а можем перевести как «мудрец», и будет звучать поэкзотичнее и подальше.

www.group-telegram.com/tw/latam_antropo.com/20

375 viewsedited  Mar 10 at 01:34

Один из важных столпов современной антропологии – это попытка дистанцироваться от собственного сообщества, то есть его для себя как бы «очужестранить», и в то же время нормализовать сообщество неродное.

Для исследователя становится очень важным понимать собственную «недистилированность», а именно принадлежность к определенной социальной реальности, которая кажется ему или ей нормальной, логичной, само собой разумеющейся, а на самом деле, многое диктующей. Приезжая «в поле» все это добро антрополог приносит с собой, и с этих позиций описывает и рассказывает об обществе, в котором эти понятия и логика могут совсем не быть ни естественными, ни само собой разумеющимися, а могут быть вообще неприменимыми. Такое описание в том числе может много рассказать о его собственном «домашнем» сообществе и личном восприятии, а вовсе не о тех, кого он исследует.

Перед лицом такого противоречия можно пойти двумя путями.
 
Первый - занять экспертную позицию по отношению к изучаемому сообществу, то есть условно «мной была получена некая академическая оптика», которая нормализует такую позицию сверху и вписывание чужой реальности в собственные нарративы и категорийный аппарат. (Очень долго антропологи ровно этим и занимались, в более ранних вариантах это была «оптика образованного белого человека», но и сегодня экспертные позиции по описанию "других" живут и процветают).

Второй путь, который все больше сегодня набирает обороты – попытка описать сообщество, используя его язык, категории и мировоззрение. Испанское «cosmovisión» дословно означает «мировоззрение», с той только разницей, что не используется в бытовом значении как его русский аналог, а только лишь в специальной литературе по философии и социальным наукам.

Например, недавно читала докторскую диссертацию мексиканской антропологини, Хемы Табарес, которая провела исследование интеллектуальной среды в горной части Эквадора. Он побеседовала и с интеллектуалами академическими (т.е. «классическими» в западном понимании), и с индейскими yachak*, а также с теми индейскими интеллектуалами, которые вписаны в академическую систему "западного" образца, т.е. аспирантами, докторами наук, преподавателями университетов.

На протяжении всей работы Хема постоянно сопоставляла понятия, принадлежащие западному категорийному аппарату и понятия из мировоззрения андской культуры (cosmovisión andina), и аккуратно описывала все свои интервью, наблюдения и выводы, используя вот такой расширенный арсенал.

Мне кажется, такая тонкая работа и схождение с экспертной выси к позиции равного диалога и взаимного обучения друг у друга – это ключ к познанию на очень серьезной глубине. Я рада, что такой тренд потихоньку закрепляется.

_

* Приблизительный перевод этого слова с кечуа - «обладатель знаниями», т.е. можем перевести как «интеллектуал», и будет звучать посовременнее и поближе к нам, а можем перевести как «мудрец», и будет звучать поэкзотичнее и подальше.

BY Латиноамериканская антропология