Накануне премьеры «Евгения Онегина» на сцене НОВАТа режиссер Владимир Кехман рассказал о концепции своей новой постановки и собственном пути в театральном искусстве. Почитайте, это действительно любопытно.
Если вкратце, то десять лет назад, возглавив Новосибирский театр оперы и балета, он взялся за амбициозное преображение — теперь это один из самых ярких и современных театров за Уралом. Мы не склонны восхвалять Кехмана, но пока что он прав. Для него «Евгений Онегин» — больше, чем проект: это личный эксперимент, где он смело играет с музыкальной редакцией и предлагает неожиданный взгляд на оперу, видя её глазами князя Гремина.
Кехман подчеркнул, что стремится сохранить культурные традиции театра и при этом уважает запрос новосибирской публики, которая умеет ценить как вечную классику, так и смелые новаторские решения. А дальше он как бы с сожалением отметил, что в отличии от НОВАТа тот же Большой театр постепенно теряет свою индивидуальность, становясь филиалом Мариинского, в то время, как НОВАТ остается живым хранителем уникальной культурной самобытности. Тут, как говорится, каждый сделает свои выводы, но лично мы с Кехманом немного согласны.
Накануне премьеры «Евгения Онегина» на сцене НОВАТа режиссер Владимир Кехман рассказал о концепции своей новой постановки и собственном пути в театральном искусстве. Почитайте, это действительно любопытно.
Если вкратце, то десять лет назад, возглавив Новосибирский театр оперы и балета, он взялся за амбициозное преображение — теперь это один из самых ярких и современных театров за Уралом. Мы не склонны восхвалять Кехмана, но пока что он прав. Для него «Евгений Онегин» — больше, чем проект: это личный эксперимент, где он смело играет с музыкальной редакцией и предлагает неожиданный взгляд на оперу, видя её глазами князя Гремина.
Кехман подчеркнул, что стремится сохранить культурные традиции театра и при этом уважает запрос новосибирской публики, которая умеет ценить как вечную классику, так и смелые новаторские решения. А дальше он как бы с сожалением отметил, что в отличии от НОВАТа тот же Большой театр постепенно теряет свою индивидуальность, становясь филиалом Мариинского, в то время, как НОВАТ остается живым хранителем уникальной культурной самобытности. Тут, как говорится, каждый сделает свои выводы, но лично мы с Кехманом немного согласны.
The picture was mixed overseas. Hong Kong’s Hang Seng Index fell 1.6%, under pressure from U.S. regulatory scrutiny on New York-listed Chinese companies. Stocks were more buoyant in Europe, where Frankfurt’s DAX surged 1.4%. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. The regulator took order for the search and seizure operation from Judge Purushottam B Jadhav, Sebi Special Judge / Additional Sessions Judge. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from tw
