Олег Руссков, заместитель генерального директора по энергоэффективности, «Волжский абразивный завод» на конференции АСПЭ: «До первой сессии я считал, что проблема в том, что у нас в ОЭС Юга не хватало генерации из-за того, что не были расшиты магистральные линии. Но оказалось, что проблема была в тех генераторах, которые не смогли запуститься, хотя, в общем-то, должны были.
Но какой бы ни была причина, для конечного потребителя ОЭС Юга цена, которая в мае была около 1 800 рублей за мегаватт-час, в июле перевалила отметку в 5 000. И это было не единожды. На энергоёмких предприятиях – таких, как наше, ситуация отразилась самым пагубным образом. За проблемы в энергоснабжении были вынуждены расплачиваться мы сами: пришлось серьезно перестроить нашу производственную программу, чтобы проскочить этот период «на цыпочках». Было заметно, что основная причина – это то, что был согласован вывод в плановый ремонт второй блок Ростовской АЭС в самый жаркий период. В Волгоградской области нам удалось проскочить без выполнения команд на разгрузку только потому, что один из крупных потребителей – Волжский трубный завод - в это время стоял на ремонте.
Поэтому я бы хотел предложить следующее: в периоды возможного дефицита мощности в будущем согласовывать ремонты потребителей и генераторов».
Олег Руссков, заместитель генерального директора по энергоэффективности, «Волжский абразивный завод» на конференции АСПЭ: «До первой сессии я считал, что проблема в том, что у нас в ОЭС Юга не хватало генерации из-за того, что не были расшиты магистральные линии. Но оказалось, что проблема была в тех генераторах, которые не смогли запуститься, хотя, в общем-то, должны были.
Но какой бы ни была причина, для конечного потребителя ОЭС Юга цена, которая в мае была около 1 800 рублей за мегаватт-час, в июле перевалила отметку в 5 000. И это было не единожды. На энергоёмких предприятиях – таких, как наше, ситуация отразилась самым пагубным образом. За проблемы в энергоснабжении были вынуждены расплачиваться мы сами: пришлось серьезно перестроить нашу производственную программу, чтобы проскочить этот период «на цыпочках». Было заметно, что основная причина – это то, что был согласован вывод в плановый ремонт второй блок Ростовской АЭС в самый жаркий период. В Волгоградской области нам удалось проскочить без выполнения команд на разгрузку только потому, что один из крупных потребителей – Волжский трубный завод - в это время стоял на ремонте.
Поэтому я бы хотел предложить следующее: в периоды возможного дефицита мощности в будущем согласовывать ремонты потребителей и генераторов».
Perpetrators of these scams will create a public group on Telegram to promote these investment packages that are usually accompanied by fake testimonies and sometimes advertised as being Shariah-compliant. Interested investors will be asked to directly message the representatives to begin investing in the various investment packages offered. In view of this, the regulator has cautioned investors not to rely on such investment tips / advice received through social media platforms. It has also said investors should exercise utmost caution while taking investment decisions while dealing in the securities market. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities.
from tw
