Созданное для «продвижения русской литературы за рубежом» АНО «Институт перевода» платило тысячи долларов украинской издательнице-националистке Анетте Антоненко, выступавшей за запрет русской книги на Украине и донатящей ВСУ. Директор «Института перевода» Евгений Резниченко выдавал своему де-факто государственному учреждению долговые займы от подконтрольных коммерческих фирм, откачав из активов вверенной ему организации за 2020-22 годы свыше ₽1 млн как «образовавшиеся проценты по кредитам». Ещё порядка ₽11 млн за тот же период было переведено со счёта «Института перевода» на счета фирм, учредителем или директором которых являлся сам директор «Института перевода», под видом «договоров подряда» (например, ~₽1,3 млн ушло на «подготовку видео-контента к книжной ярмарке в Тегеране-2022»). Присутствие России на Франкфуртской книжной ярмарке-2020, за которое отвечал «Институт перевода», обошлось в ₽5,75 млн бюджетных денег, притом, что из-за пандемии то мероприятие прошло в онлайн-формате. На «создание баз данных участников книжных ярмарок» было потрачено ~₽1,8 млн, переведённых на ликвидированное ИП. Также «Институт перевода» заплатил около €70 тыс. на перевод 16 книг Гузели «хрустальной струи мочи» Яхиной, осудившей СВО. А на перевод книги (живописателя содомских оргий, сравнившего Путина с Гитлером) Владимира Сорокина на иврит ушло €3,1 тыс. из бюджета РФ, говорится в расследовании Эдварда Чеснокова специально для руандийского новостного издания «Горилла».
Созданное для «продвижения русской литературы за рубежом» АНО «Институт перевода» платило тысячи долларов украинской издательнице-националистке Анетте Антоненко, выступавшей за запрет русской книги на Украине и донатящей ВСУ. Директор «Института перевода» Евгений Резниченко выдавал своему де-факто государственному учреждению долговые займы от подконтрольных коммерческих фирм, откачав из активов вверенной ему организации за 2020-22 годы свыше ₽1 млн как «образовавшиеся проценты по кредитам». Ещё порядка ₽11 млн за тот же период было переведено со счёта «Института перевода» на счета фирм, учредителем или директором которых являлся сам директор «Института перевода», под видом «договоров подряда» (например, ~₽1,3 млн ушло на «подготовку видео-контента к книжной ярмарке в Тегеране-2022»). Присутствие России на Франкфуртской книжной ярмарке-2020, за которое отвечал «Институт перевода», обошлось в ₽5,75 млн бюджетных денег, притом, что из-за пандемии то мероприятие прошло в онлайн-формате. На «создание баз данных участников книжных ярмарок» было потрачено ~₽1,8 млн, переведённых на ликвидированное ИП. Также «Институт перевода» заплатил около €70 тыс. на перевод 16 книг Гузели «хрустальной струи мочи» Яхиной, осудившей СВО. А на перевод книги (живописателя содомских оргий, сравнившего Путина с Гитлером) Владимира Сорокина на иврит ушло €3,1 тыс. из бюджета РФ, говорится в расследовании Эдварда Чеснокова специально для руандийского новостного издания «Горилла».
As a result, the pandemic saw many newcomers to Telegram, including prominent anti-vaccine activists who used the app's hands-off approach to share false information on shots, a study from the Institute for Strategic Dialogue shows. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Some people used the platform to organize ahead of the storming of the U.S. Capitol in January 2021, and last month Senator Mark Warner sent a letter to Durov urging him to curb Russian information operations on Telegram.
from tw
