Кстати, а вы обратили внимание, что этой осенью подмосковный губернатор Воробьев больше не повторяет за Собяниным? В марте ограничения в Москве и Подмосковье вводились синхронно. Это объяснялось тем, что два субъекта фактически формируют единую агломерацию.
Весной многие губернаторы повторяли за Собяниным. Ситуация была шоковой, в регионах просто не знали что делать. Казалось, мэр Москвы был единственным, у кого было хоть какое-то видение решения проблемы.
Однако к осени коронавирус стал частью «новой нормальности», к нему привыкли. Главы регионов больше не собираются следовать за московским мэром.
Серьезно различаются даже ограничения, вводимые в Москве и Подмосковье. В Московской области они демонстративно жестче. Похоже, Воробьев пытается вернуть себе политическую субъектность, утраченную весной, когда он фактически стал придатком Сергея Семеновича.
Впрочем, с точки зрения борьбы с эпидемией, толку от этого будет немного. Половина жителей Подмосковья продолжает работать в Москве. И пока главы обоих регионов не договорятся о синхронной политике, страдать от этого будут в первую очередь жители этих территорий.
Кстати, а вы обратили внимание, что этой осенью подмосковный губернатор Воробьев больше не повторяет за Собяниным? В марте ограничения в Москве и Подмосковье вводились синхронно. Это объяснялось тем, что два субъекта фактически формируют единую агломерацию.
Весной многие губернаторы повторяли за Собяниным. Ситуация была шоковой, в регионах просто не знали что делать. Казалось, мэр Москвы был единственным, у кого было хоть какое-то видение решения проблемы.
Однако к осени коронавирус стал частью «новой нормальности», к нему привыкли. Главы регионов больше не собираются следовать за московским мэром.
Серьезно различаются даже ограничения, вводимые в Москве и Подмосковье. В Московской области они демонстративно жестче. Похоже, Воробьев пытается вернуть себе политическую субъектность, утраченную весной, когда он фактически стал придатком Сергея Семеновича.
Впрочем, с точки зрения борьбы с эпидемией, толку от этого будет немного. Половина жителей Подмосковья продолжает работать в Москве. И пока главы обоих регионов не договорятся о синхронной политике, страдать от этого будут в первую очередь жители этих территорий.
#Россия_реальная
BY Новая Искренность
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” Anastasia Vlasova/Getty Images At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments.
from tw
