17 сентября - День Народного единства. Чем знаменателен этот день? Прежде всего тем, что он стал актом исторической справедливости по воссоединению белорусского народа. Во-вторых, это воссоединение произошло не на националистических, а на социалистических основаниях. И оно стало не результатом какой-то антипольской деятельности белорусов, а провалом национал-шовинистической политики пилсудчиков. Здесь и кроется ответ, почему многие известные поляки, такие как Ежи Путрамент, Янина Броневска, Чеслав Сконецки, Теофил Гловацки и др. поддержали установление советской власти. Они развивали польскую культуру, литературу и общественную деятельность в Советской Беларуси. И за это их современная Польша отблагодарила забвением и грязью. Белорусская же государственность ещё раз продемонстрировала, что в её основе лежит не национализм, а дружба народов и социализм.
А что писали польские поэты о сентябре 1939 и советской власти?
Леон Пастернак (Leon Pasternak) в стихотворении новогоднем (Wierszu noworocznym) „a jednak podejmij kalendarz zdeptany, część kart jego będziesz sławił w pieśniach gdy padła granica, pękły więzień bramy, w ten dzień wyzwolenia: siedemnasty września”
[и все же поднимите растоптанный календарь, часть его карт ты будешь восхвалять в песнях когда граница пала, ворота заключенные сломались, В день освобождения: семнадцатого сентября].
Стихотворение Ежи Путрамента (Jerzy Putrament) "Наше Отечество" (Nasza ojczyzna): I wie każdy – od starca do dziecka – że najbardziej potężna na świecie jest ojczyzna nasza radziecka, a my wierne jesteśmy jej dzieci
[И знает каждый – от старых до детей. - что она самая мощная в свете наше Отечество Советское, и мы верные ее дети].
Станислав Ежи Лец (Stanisław Jerzy Lec) написал первое стихотворение о Сталине:
Którą poeci wyśpiewali ojczyzna, co to od Kamczatki po szynach pędzi aż po San, którą jak mleka pełny dzban podają dzieciom czułe matki,– to Stalin!
[Которую поэты воспевали Родину, что шагает по рельсам от Камчатки до Сана, Которую нежные матери дают своим детям, как кувшин молока, - это Сталин!]
17 сентября - День Народного единства. Чем знаменателен этот день? Прежде всего тем, что он стал актом исторической справедливости по воссоединению белорусского народа. Во-вторых, это воссоединение произошло не на националистических, а на социалистических основаниях. И оно стало не результатом какой-то антипольской деятельности белорусов, а провалом национал-шовинистической политики пилсудчиков. Здесь и кроется ответ, почему многие известные поляки, такие как Ежи Путрамент, Янина Броневска, Чеслав Сконецки, Теофил Гловацки и др. поддержали установление советской власти. Они развивали польскую культуру, литературу и общественную деятельность в Советской Беларуси. И за это их современная Польша отблагодарила забвением и грязью. Белорусская же государственность ещё раз продемонстрировала, что в её основе лежит не национализм, а дружба народов и социализм.
А что писали польские поэты о сентябре 1939 и советской власти?
Леон Пастернак (Leon Pasternak) в стихотворении новогоднем (Wierszu noworocznym) „a jednak podejmij kalendarz zdeptany, część kart jego będziesz sławił w pieśniach gdy padła granica, pękły więzień bramy, w ten dzień wyzwolenia: siedemnasty września”
[и все же поднимите растоптанный календарь, часть его карт ты будешь восхвалять в песнях когда граница пала, ворота заключенные сломались, В день освобождения: семнадцатого сентября].
Стихотворение Ежи Путрамента (Jerzy Putrament) "Наше Отечество" (Nasza ojczyzna): I wie każdy – od starca do dziecka – że najbardziej potężna na świecie jest ojczyzna nasza radziecka, a my wierne jesteśmy jej dzieci
[И знает каждый – от старых до детей. - что она самая мощная в свете наше Отечество Советское, и мы верные ее дети].
Станислав Ежи Лец (Stanisław Jerzy Lec) написал первое стихотворение о Сталине:
Którą poeci wyśpiewali ojczyzna, co to od Kamczatki po szynach pędzi aż po San, którą jak mleka pełny dzban podają dzieciom czułe matki,– to Stalin!
[Которую поэты воспевали Родину, что шагает по рельсам от Камчатки до Сана, Которую нежные матери дают своим детям, как кувшин молока, - это Сталин!]
Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. "The inflation fire was already hot and now with war-driven inflation added to the mix, it will grow even hotter, setting off a scramble by the world’s central banks to pull back their stimulus earlier than expected," Chris Rupkey, chief economist at FWDBONDS, wrote in an email. "A spike in inflation rates has preceded economic recessions historically and this time prices have soared to levels that once again pose a threat to growth." On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from tw
