Впрочем, чем ниже спускаешься по общественной лестнице гульбы, тем менее встречаешь оскорблений для естественных чувств стыдливости и человеческого достоинства. Взять хотя бы кондитерскую Кемарского, где к услугам посетителей предлагается едва ли не две тысячи романов, повестей и ежемесячных журналов. Читать их дозволяется бесплатно, но только тем, кто заказал чай с лимоном, кофе по-венски или какой-никакой шоколад с вафлями. Разрешается брать отсюда книги на время домой, но это уже совершается за плату. В трактирах же невысокого разбору отрадно то, что русские песенники почти совершенно вытеснили всякого вида арфисток, заезжих иностранных музыкантов и цыганские таборы с их раздражающим нервы оголтелым воплем. Не первый раз я примечаю, что простой народ разгульным песням предпочитает песни чувствительного содержания. Кстати будет припомнить замечание моего товарища по службе насчет того, что наслаждения цыганским раздольем немыслимы без некоторой степени опьянения, а русское пение гонит вино даже из самых закоренелых забулдыг. В таких заведениях вовсю царит Россия, подбирая под себя иные народы — вот татарчонок в мусульманском колпачке бойко наигрывает на скрипке (sic!) «Барыню», и под ее звуки пляшет по-русски чухонка. Иноземцы, почти совсем не знающие нашего языка, стараются подпевать хотя и не в лад, но положительно с удовольствием.
Впрочем, чем ниже спускаешься по общественной лестнице гульбы, тем менее встречаешь оскорблений для естественных чувств стыдливости и человеческого достоинства. Взять хотя бы кондитерскую Кемарского, где к услугам посетителей предлагается едва ли не две тысячи романов, повестей и ежемесячных журналов. Читать их дозволяется бесплатно, но только тем, кто заказал чай с лимоном, кофе по-венски или какой-никакой шоколад с вафлями. Разрешается брать отсюда книги на время домой, но это уже совершается за плату. В трактирах же невысокого разбору отрадно то, что русские песенники почти совершенно вытеснили всякого вида арфисток, заезжих иностранных музыкантов и цыганские таборы с их раздражающим нервы оголтелым воплем. Не первый раз я примечаю, что простой народ разгульным песням предпочитает песни чувствительного содержания. Кстати будет припомнить замечание моего товарища по службе насчет того, что наслаждения цыганским раздольем немыслимы без некоторой степени опьянения, а русское пение гонит вино даже из самых закоренелых забулдыг. В таких заведениях вовсю царит Россия, подбирая под себя иные народы — вот татарчонок в мусульманском колпачке бойко наигрывает на скрипке (sic!) «Барыню», и под ее звуки пляшет по-русски чухонка. Иноземцы, почти совсем не знающие нашего языка, стараются подпевать хотя и не в лад, но положительно с удовольствием.
These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion. On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events." But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford.
from tw
