Ограничение доступа к абортам, запреты на свободную продажу части препаратов экстренной контрацепции, предложения криминализации чайлдфри, священники с пролайферскими фильмами в школах и женских консультациях, — таковы реалии нарастающего репродуктивного давления в России.
Традиционалисты утверждают, что сейчас Россия воюет на два фронта: один фронт проходит в Украине, а другой — внутри самой России. И этот второй фронт (борьбы с абортами и бездетностью) не менее важен для них, чем первый.
Жительницам ряда российских городов уже отправляют уведомления о необходимости сдачи «анализа на фертильность», люди в форме записывают и распространяют про Z-каналам видео с призывом запретить аборты. В некоторых школах для учеников проводят пролайферские лекции и показывают фильмы «о вреде абортов» и семейных ценностях, а Госдума в первом чтении уже приняла законопроект о «запрете пропаганды чайлдфри», — и это события только нескольких последних месяцев.
Можем ли мы говорить о том, что в России начинается полноценная репродуктивная мобилизация? Как власть и общество в РФ пришли к такому положению дел? И что предпринимают российские феминистки и прочойс-инициативы, чтобы противостоять давлению патриархального милитаристского режима? Рассказывает фемактивистка Анна Шаламова.
Ограничение доступа к абортам, запреты на свободную продажу части препаратов экстренной контрацепции, предложения криминализации чайлдфри, священники с пролайферскими фильмами в школах и женских консультациях, — таковы реалии нарастающего репродуктивного давления в России.
Традиционалисты утверждают, что сейчас Россия воюет на два фронта: один фронт проходит в Украине, а другой — внутри самой России. И этот второй фронт (борьбы с абортами и бездетностью) не менее важен для них, чем первый.
Жительницам ряда российских городов уже отправляют уведомления о необходимости сдачи «анализа на фертильность», люди в форме записывают и распространяют про Z-каналам видео с призывом запретить аборты. В некоторых школах для учеников проводят пролайферские лекции и показывают фильмы «о вреде абортов» и семейных ценностях, а Госдума в первом чтении уже приняла законопроект о «запрете пропаганды чайлдфри», — и это события только нескольких последних месяцев.
Можем ли мы говорить о том, что в России начинается полноценная репродуктивная мобилизация? Как власть и общество в РФ пришли к такому положению дел? И что предпринимают российские феминистки и прочойс-инициативы, чтобы противостоять давлению патриархального милитаристского режима? Рассказывает фемактивистка Анна Шаламова.
Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. Some people used the platform to organize ahead of the storming of the U.S. Capitol in January 2021, and last month Senator Mark Warner sent a letter to Durov urging him to curb Russian information operations on Telegram. Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp. On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events." At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised.
from tw
