Передают, что после пожара в Твери, уничтожившего оборонный ЦНИИ, лично у Первого лица возникли вопросы не только к подчиненным Сергея Шойгу, отвечавшим за строительные вопросы, но и к профильному вице-премьеру Марату Хуснуллину. Возможно, не совсем справедливо, но ожидаемо.
В связи с беспрецедентными затратами на строительную отрасль в посдедние годы и небывалыми преференциями для нее сегодня, возник вопрос: как это госпрограммы, фактически, ограничивались возведением рекордного числа человейников и ТЦ, а средства, выделяемые на «военное строительство», расходовались на непонятные и неочевидные цели?
Если точнее, то вопрос звучит так: «почему ключевые оборонные объекты, включая НИИ, все еще находятся в старых зданиях с деревянными перекрытиями, в то время, как рядом строятся ЖК, через которые тыловики зарабатывают освоением бюджетов на квартиры для в/с»? Чиновника и министра на днях ожидают «с докладом в бункере». Кстати, начальство сгоревшего НИИ попало под следствие по коррупционному делу еще до пожара.
Передают, что после пожара в Твери, уничтожившего оборонный ЦНИИ, лично у Первого лица возникли вопросы не только к подчиненным Сергея Шойгу, отвечавшим за строительные вопросы, но и к профильному вице-премьеру Марату Хуснуллину. Возможно, не совсем справедливо, но ожидаемо.
В связи с беспрецедентными затратами на строительную отрасль в посдедние годы и небывалыми преференциями для нее сегодня, возник вопрос: как это госпрограммы, фактически, ограничивались возведением рекордного числа человейников и ТЦ, а средства, выделяемые на «военное строительство», расходовались на непонятные и неочевидные цели?
Если точнее, то вопрос звучит так: «почему ключевые оборонные объекты, включая НИИ, все еще находятся в старых зданиях с деревянными перекрытиями, в то время, как рядом строятся ЖК, через которые тыловики зарабатывают освоением бюджетов на квартиры для в/с»? Чиновника и министра на днях ожидают «с докладом в бункере». Кстати, начальство сгоревшего НИИ попало под следствие по коррупционному делу еще до пожара.
Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried. Friday’s performance was part of a larger shift. For the week, the Dow, S&P 500 and Nasdaq fell 2%, 2.9%, and 3.5%, respectively.
from tw
