🎉 Дорогой праздник. После Нового года на 15-17% подорожает крепкий алкоголь. Под ударом окажется «народная водка» и коньяк. Минимальная цена 0,5 л беленькой вырастет до 349 руб., а «француза» — до 651 руб.
Для кого-то — это повод закупиться «впрок» в преддверии праздников. Вообще, как мы выясняли, водка в себестоимости очень дешева и основной «двигатель» роста цен на нее — это акциз. Однако здесь он растет медленнее инфляции: акциз увеличился всего на 60% за 10 лет в то время как общий официальный рост цен превысил 100%.
🎉 Дорогой праздник. После Нового года на 15-17% подорожает крепкий алкоголь. Под ударом окажется «народная водка» и коньяк. Минимальная цена 0,5 л беленькой вырастет до 349 руб., а «француза» — до 651 руб.
Для кого-то — это повод закупиться «впрок» в преддверии праздников. Вообще, как мы выясняли, водка в себестоимости очень дешева и основной «двигатель» роста цен на нее — это акциз. Однако здесь он растет медленнее инфляции: акциз увеличился всего на 60% за 10 лет в то время как общий официальный рост цен превысил 100%.
"There are a lot of things that Telegram could have been doing this whole time. And they know exactly what they are and they've chosen not to do them. That's why I don't trust them," she said. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. 'Wild West'
from tw
