Про Франкештейнов, в которые превращаются пресс-релизы в процессе согласования, пишут часто и много. Вот, например, сегодня прочитал.

Думаю, что все же это не самый страшный случай. Куда страшнее - пресс-релиз двух компаний. Ибо весь описанный процесс согласований обрастает дополнительными этапами внутри каждой из компаний, плюс еще этап согласований итогового релиза, который запросто может все вернуть на пару шагов назад.

Это прям как настольная игра из детства. Вроде примитивная - бросаешь кубики, идешь на сколько-то шагов вперед. Но на клетке, куда ты пришел, может оказаться стрелка. Она может перенести тебя вперед, ближе к победе. Но чаще откидывает назад. И вот это финальное согласование - та самая клетка со стрелкой. Просто куда эта стрелка указывает заранее узнать невозможно.

А еще может быть релиз на три компании.

И госучреждение какое-нибудь в придачу.

Все мы работаем на читателя (ну или в стиле инклюзивной повесточки – на потребителя контента). Наверное, это единственное, с чем согласны и журналисты, и пиарщики. А вот дальше, оказывается, возникают вопросики. И с каждым годом все это напоминает какую-то нездоровую семейку: мужики собираются в гараже, пьют водку и обсуждают тупых куриц, женщины собираются на кухне, пьют вино и обсуждают тупых баранов. Вроде бы все как у людей, но в этой аналогии не хватает маленькой детали.

Дело в том, что в любых отношениях есть ведущий и ведомый. Я не хочу сейчас заходить на территорию однополых браков, оставим их за скобками. Кто именно в отношениях ведущий, а кто ведомый, выясняется довольно быстро. Но есть хинт – один из участников своих отношений может позвать маму. И есть у меня подозрение, что тещ и свекровей немного недолюбливают. Хотя есть и исключения. Собственно, многое зависит от самой тещи или свекрови. В их силах укрепить брак сына или дочери, в их же силах этот брак разрушить.

Теща или свекровь – тот самый пиарщик. Который формирует своего сына или дочь, воспитывает, подсказывает, объясняет и в итоге отпускает в брак. Если же теща или свекровь селится с молодыми, постоянно влезает в их отношения или, что еще хуже, указывает как им жить, то дело швах. В лучшем случае быстрый и спокойный развод, в худшем – описанная выше ситуация с гаражом и кухней.

Нравится или не нравится, но мы – и пиарщики, и журналисты – лишь обслуживающий персонал. Журналисты воспитывают свою аудиторию, пиарщики воспитывают своих спикеров или компании. Важно вовремя отойти в сторону и спокойно наблюдать, вмешиваясь именно тогда, когда это уместно.

А когда теща перетягивает все внимание на себя, когда свекровь все решает за своего сыночка, дело труба.

Так что наблюдать за рассуждениями очередной тещи, уверенной в оригинальности придуманной ею аналогии, не менее забавно, чем читать рассказ Шукшина «Срезал».

Раз зашла речь о сериалах, то признаюсь вам в слабости. Это китайские сериалы. Именно сериалы, ибо от дорам корейских (и китайских) сильно отличаются. Я уже писал о паре таких сериалах – «Начало» и «Под кожей» - в гостевом посте для канала «Дорамой навеяло». Это действительно очень качественные сериалы, с определенным китайским колоритом, но без упоротости, свойственной корейским дорамам. То есть сценарий, интрига, диалоги, актерская игра – все очень достойно, ровно, с минимальными перегибами, которые, впрочем, можно понять и простить.

А тут посмотрели «Истории маленького городка». Я в него влюбился с первого эпизода, хоть интриги в нем никакой: девочка профессионально играет на национальной дудке, но перед прослушиванием в большой оркестр в Пекине у нее внезапно появился звон в ушах и прослушивание она завалила. Пришлось возвращаться в свой «маленький городок» Вэйхай (маленький, понятно, по китайским меркам – 3 миллиона жителей). Ну а там своя провинциальная жизнь, свои проблемы. С которыми героиня и столкнулась. 30 серий, несколько сюжетных линий, обязательное партсобрание в конце (этим каждый китайский сериал заканчивается).

Влюбился я по нескольким причинам. Во-первых, снят сериал просто крышесносно. Великолепный цветокор, пейзажи, композиция кадра (впрочем, с открытой диафрагмой при возможности можно что угодно волшебно снять). Когда впоследствии читал китайские блоги с рецензиями, там часто встречалась оценка, с которой полностью согласен: «лучшая реклама Вэйхая на 30 серий». Невозможно посмотреть этот сериал и не влюбиться в Вэйхай.

Во-вторых, сериал действительно сосредоточен на маленьких историях маленького городка. Очень много быта (так, например, я узнал, что лодку легко зашкварить, если использовать ее в морских похоронах), непонятных моментов (как они пьют то ли пиво, то ли сидр, чуть ли не литрами но из маленьких стаканчиков), удивительной системе «мы полицию не позовем, сами разберемся» при «полиция это очень важно и почетно» и руководящей линии коммунистической партии. Характеры персонажей утрированы, но выверены, актеры хорошие, приятные, правильные - если негодяй, то вызывает дикую неприязнь, если положительный, то няшный до талого.

Наконец, это просто до одури добрый сериал. Без насилия (ну, была пара стычек), без негатива (ну, была пара тоскливых, но светлых моментов), без какого-то излишнего напряжения.

Если попробовать как-то описать этот сериал, то я бы сказал, что это смесь «Элен и ребята» (определенный набор персонажей, есть ряд постоянных локаций, постоянные какие-то проблемы, но наивные и простые), «Участка» (не детективные, но истории с зацепкой на несколько эпизодов, взаимоотношения живущих в «маленьком городке» людей, объединяющие события, открытость и доброта) и «Нереалити» (опломб приехавшей из столицы девушки, последовательно соструганный об провинциальную реальность).

И музыка. Но тут на любителя. Я – большой любитель китайской музыки. И суоны теперь во многих треках слышу.

Если бы сериал пересняли у нас, то его сюжет крутился бы вокруг юноши, который профессионально играет на ложках. После того, как его прослушивание в ансамбль Надежды Бабкиной сорвалось, он вернулся в свой родной городок, где повстречал новых друзей и многое понял. Только городок обязательно такой же светлый и милый, как деревня из «Участка», чтобы никто не бухал, не наркоманил, чтобы вечное лето, ласковый легкий ветерок, зеленые аллеи, и тебе снова 20.

Но это я что-то размечтался.

Я учился в 90-е. Сложное было время. Но даже в такое сложное время у нас на районе умудрились достроить школу, туда-то меня и перевели. Школа была новая, так что коллектив собирали с миру по нитке. Город был закрытый, так что какого-то свободного рынка труда не существовало. Если ты учитель и живешь в таком городе, то либо у тебя уже есть работа, либо ты в этом городе не живешь. Так что преподавательский коллектив у нас был, так скажем, своеобразный. Были хорошие учителя, да, но скорее потому, что они сами перевелись в школу поближе к дому. Но был и откровенный мрак. Но сейчас не об учителях, а об одной истории, которая меня многому научила.

Времена, как я уже сказал, были непростые. Денег не было, финансирования не было, и руководство школы придумало, что можно, так сказать, привлечь к определенным работам учеников. Например, мыть полы в классе. Идея была гениальная – в классе было 20-30 учеников, если устроить дежурство, то каждому выпадет всего лишь раз в месяц мыть полы. Почему этим не могли заниматься специальные люди? Потому что не было. Ни людей, ни денег. Точнее, не было до тех пор, пока дежурство не дошло до меня.

Мыть полы я категорически отказался. Классный руководитель была настойчива, и попыталась преградить мне путь из класса, встав в двери. Не самым хорошим поступком, конечно, был мой прорыв из класса. Так что, когда родителей вызвали в тот же день в школу, я не удивился. В школе собрался целый консилиум, преподаватель требовал установить дисциплину, мол, сказано драй полы – значит драй полы, директор раздумывал, как скоро до Гороно дойдет информация о его гениальной схеме экономии денег на техичках, а завуча уже давно ничего в этой жизни не интересовало, он оставался безучастен.

Сегодня я прекрасно понимаю, что итогом стал компромисс между моими родителями, которые не меньше моего были против привлечения учеников как бесплатной рабочей силы, и руководством школы, для которых было принципиальным показать, что они не прогнулись. В результате отец, вернувшись с собрания, сообщил: «сейчас мы с тобой пойдем мыть полы в классе, первый и последний раз. Это неприятно, но надо сделать. Давай сделаем этот процесс чуть менее противным, например, возьмем магнитофон, чтобы была музыка. А после сходим в магазин, купим что-нибудь вкусное».

В тот вечер я мыл с отцом полы. После этого ни один ученик в школе полы больше не мыл. Нашлись деньги и на техничек, и на все остальное. Уж не знаю откуда.

С тех пор, когда мне приходит какая-то задача, которая мне не нравится, которую я считаю контрпродуктивной, к которой у меня возникает физическое отвращение, я вспоминаю ту историю. А потому сначала пытаюсь выяснить, действительно ли эту задачу нужно выполнять, все ли понимают на той стороне. И если аргументация не действует – выполняю ее. В первый и последний раз.

Ну а если стиснув зубы заниматься таким каждый день – то это личный выбор. Не надо жаловаться.

Съемная квартира в Митино была в удручающем состоянии. Предыдущий жилец съезжал, очевидно, не по хорошему сценарию, а потому многое, что я видел при просмотре квартиры, исчезло. Например, вместо полок обнаружились лишь дырки в стене, заклеенные малярным скотчем. Мужик забрал даже шурупы. Забрал он и люстры, оставив одинокие провода с патронами, в которые были вкручены лампочки из подъезда. Ну такие, их еще специально красили в какой-нибудь цвет, чтобы не воровали. Воровали их в 90-е, и, видимо, с 90-х эти лампочки спокойно в подъезде и висели. Пока их не своровал этот загадочный жилец.

Меня это, конечно, не расстраивало – ну, подумаешь, лампочки купить новые. Но, помимо этого, все, что было в квартире, пришло в упадок еще лет пять назад. Розетки, выключатели – все, по-хорошему, надо было менять. Руки у меня до этого не доходили, да и вообще я был молод и флегматичен, решая проблемы последовательно в порядке их возникновения.

И вот, сломался выключатель света. Да не где-нибудь, а в туалете. Туалет – помещение стратегическое, важное. Как без света сидеть? Это сегодня никакой проблемы в этом нет, ну, посветил фонариком со смартфона, ну, посидел-почитал со смартфона. В те времена смартфоны уже были, но не те, что сегодня. Читать с них можно было, но процесс этот был довольно затруднительным. Так что читали в туалетах журналы. А у кого не было журналов – этикетку на освежителе воздуха.

Я всегда был сторонником принципа, что для починки чего-то лучше звать специально обученных людей. Это сегодня я и сифон могу поменять, и выключатель. Но это скорее следствие той истории. Потому что я тогда вспомнил, что есть у меня в социальной сети Вася. Вася постоянно писал о том, какой он рукастый, как здорово он разбирается в электрике. Так что позвал я Васю.

Вася пришел, принес с собой пару отверток. С выключателем он разобрался быстро, просто подкрутил контакты. На мой вопрос о том, стоит ли все же разориться на новый выключатель, Вася ответил сакраментальным: «ну, не твоя же квартира, и так сойдет». И немедленно предложил выпить.

У меня, как и у любого труженника медийного рынка выпить было всегда, благо обновление батареи бутылок происходило несколько раз в год, праздников было много, а фантазии у пиарщиков мало. На радостях, что теперь я вновь смогу вдумчиво изучать этикетку на освежителе воздуха, достал бутылочку неплохого вискаря. Которую мы под бодрую беседу и раздавили.

Пить я не то, что не умел – умел, профессия инсайдера обязывала, но в силу стремительности опустошения бутылки и отсутствия закуски, произошло то, что произошло. Увидев, что бутылка закончилась, Вася объявил, что ему пора на следующий объект, ну а я вызвался его проводить. Вера потом рассказывала, что зрелище было забавным – два пьяных мужика отправились к метро. Ну а дальше восстановить события я смог лишь через несколько дней.

Дело в том, что, проводив Васю я решил, что дома нечего кушать и отправился в Макдональдс. Там я заплетающимся языком наговорил какой-то заказ, и, что удивительно, мне все сделали. Прижимая к груди пакет с бургерами, я отправился домой. Придя домой, вспомнил, что забыл сигареты купить. Отдав Вере пакет с хрючевом, отправился в магазин через дорогу. Купив сигареты, пошел домой. Но на полпути мозг пронзила молния – у меня же была еда из Макдональдса. Немедленно вернулся в магазин и стал требовать отдать мне пакет с едой. После пяти минут пререканий, я, угрожая наслать на магазинчик все мыслимые кары, отправился домой. Где Вера, выслушав меня, молча показала на помятый пакет из Мака.

Это, наверное, был предпоследний эпизод, когда я действительно выпил столько, чтобы в памяти появлялись провалы. В магазинчике тоже потом вспоминали со смехом этот эпизод, там меня знали и любили.

А выключатель сломался снова через неделю. Васю звать больше не стал. Посмотрел в интернете инструкцию и заменил сам.

Думал почистить канал, оказалось, что не от кого чистить

В Северске, где я прожил (пока что) большую часть жизни морозы стояли по-настоящему сибирские. Нет, бывало на моей памяти несколько теплых зим, а в одну из них под новый год зазеленела травка, но в основном это был обычный злой колючий мороз. Переживать их помогало солнце, которое являлось неотъемлемой частью чудесного дня. В Москве последние несколько зим солнца мы видели редко, в основном небо было затянуто свинцовым ковром облаков. Чтобы увидеть небо, надо было куда-то полететь. Но я отвлекся. Северск, зима, мороз, меня выгнали из дома в театр.

Надо сказать, что матушка всегда заботилась о моем культурном образовании. Чему я неизменно сопротивлялся. Под конец моей учебы в музыкальной школе уже и я, и матушка были только за то, чтобы бросить это заведение, пожиравшее деньги. Но на дворе были 90-е, и заведение было готово терпеть ученика Половникова, лишь бы тот не бросал учебу. Так меня они и дотянули до выпуска, корочка о среднем музыкальном образовании дома до сих пор где-то лежит.

Желая впрыснуть меня инъекцию культуры, а может просто с целью выгнать меня из дома, где я торчал безвылазно, матушка отправила меня в театр. У нас в городе был театр, да. Берия когда закладывал город, дюже заботился о культуре. Ну а большевики чуть позже, когда город отстраивали дальше, забабахали театр, а напротив него – кинотеатр. В театре была собственная труппа, которая ставила в основном детские спектакли, старые мюзиклы типа «Веселой вдовы», и производственные пьесы, типа «Однажды в Малиновке». Мне очень нравились производственные пьесы, а бате, которого матушка отправляла в театр со мной, нет. Со временем батя слился с этой странной повинности, а я был юн и не знал, что так можно было. Но однажды все изменилось.

Мороз стоял адский, давали в театре что-то заочно скучное, может какого-нибудь «Короля Лир» или что-то в этом роде. Я прибыл на площадь перед театром заранее, и это была роковая ошибка. Потому что, как я уже сказал, напротив был кинотеатр. А на кинотеатре – огромная афиша. «Крепкий орешек». И такой нарисованный мужик с мускулами. Устоять против такого соблазна я не мог. А потому отправился в кино, попутно придумывая, что же сказать матушке.

Понятно, что «Крепкий орешек» у меня вызвал неподдельный восторг. И когда я вернулся домой, матушке немного понадобилось времени, дабы меня раскусить. Ну не может ребенок из театра вернуться в восторге. Особенно если это маленький Сережа, который чем дальше, тем больше ненавидел традиционное искусство. На удивление, матушка не серчала. И больше в театр меня не отправляла. Зашла с другого фланга. Зная мое лютое желание заполучить Dendy, придумала адски хитрый план.

План заключался в том, чтобы заставить меня читать классику. Как сейчас помню, был там в списке и злополучный «Король Лир» Шекспира, и какое-то большое эссе Сергея Лихачева. В общей сложности – шесть книг. Хорошо об этом помню, о количестве, потому что вызов я принял, и быстро прикинул, то если читать по книге в пять дней, то через месяц у меня будет Dendy. Не то, что мне очень нужна была приставка, она у меня была, но какое-то чудовище типа Lifa или Pantera. А хотелось как у дяди Сережи из телевизора, тем более Супонев тогда накидывал, что надо брать не пиратское, на настоящее. То есть Dendy. О том, что Dendy сама по себе была синонимом пиратства я тогда не знал.

Матушка прекрасно знала, что я могу сфилонить, а потому дополнительным условием было сочинение на не менее чем три страницы по каждой прочитанной книге. Через месяц я выдал ей исписанную тетрадку, чем несказанно ее удивил. Придраться было не к чему, я уже тогда немного понимал в том, как складывать буквы в слова и ухватывать смысл. Приставку мне купили. Правда, поиграть я в нее толком не успел – оказалось, куда веселее принимать подобные вызовы. Но матушка меня раскусила и больше таких ошибок (для семейного бюджета) не совершала.

«Извините, ваше письмо в спам попало», - стандартное письмо от агентства, которому надавали по шапке за то, что не ответили на запрос журналиста. Я к такому давно привык, ибо в ряде агентств нахожусь если не в черном списке, то уж точно имею индивидуальный ярлычок. Например, одно агентство меня считает токсичным за то, что я имею наглость спрашивать у них без предварительного падения на колени или, как минимум, без трех Ку. Доходило до того, что компания, которую обслуживало это агентство, скромно интересовалась, почему я не обратил внимание на их пресс-релиз и историю, а когда я говорил, что ничего не получал, выясняла, что оно просто ничего мне не отсылало. Потому что я токсичный, задаю вопросы. А вопросов задавать не надо, это нагрузка на персонал, и вообще, чего тебе, упырь, не ясно? Ставь релиз. И ссылку не забудь прислать.

Недавно, ненадолго отвлекшись от облизывания друг друга, пиарщики уже поднимали проблему того, что журналисты их ни во что не ставят и предпочитают общаться со спикером напрямую. При этом вариант, при котором пиарщик попросту некомпетентен и не понимает, о чем у него спрашивают, не рассматривался. По моему опыту, проблема именно в этом. Прекрасно понимаю, что вникать в предмет сложно, но других вариантов в темах, которые хоть сколько-то отступают от стандартных, нет. И получается, что в связке журналист-пиарщик-спикер именно пиарщик оказывается тем звеном, которое в лучшем случае просто выступит в роли испорченного телефона, а в худшем – просто заметет неудобный (или просто непонятный лично ему) запрос под ковер.

История, которую подсветил Юра, закончилась на этих выходных. Если кратко – подрядчики Ozon разослали пресс-релиз. Оказалось, что не только я задал им вопрос, но и Юра. Ответа от агентства не было, Юра написал у себя в телеге, ну а я решил обратиться, так сказать, к первоисточнику – к Маше. Маша решила вопрос довольно быстро, от агентства пришли ответы и мне, и Юре. Забавно, что пришли именно так, как Маша и предполагала (с сарказмом), с припиской про попадание письма в спам.

Про свое понимание, чем должно заниматься агентство, я пишу довольно регулярно. Но когда об этом же спрашивают лично меня, то я предлагаю обратиться к сути термина агентства. Суть в том, что агентство оказывает услуги. Берет на себя какие-то дела для того, чтобы у вас осталось больше времени на другие проекты. Именно поэтому к агентствам в том виде, в котором они сегодня существуют, такая неприязнь у журналистов. Потому что если общение с пиарщиком приносит результат, то с агентством всегда лотерея. С некоторыми так и вообще гарантированное отсутствие результата.

При этом я прекрасно понимаю компании. Им нужны агентства. Но в силу разных причин и комплаенса, они вынуждены проводить тендеры, на которых обязаны выбирать наименьшую цену. Почему-то те, кто обязывает выбирать наименьшую цену, из двух банок тушенки – одна за 90 рублей, а другая за 300 – выберут ту банку, в которой точно будет мяса. Прекрасно понимая, что в банке за 90 рублей мяса не будет.

Позволю себе сделать реверанс в сторону тех, кто работает в агентстве. Я прекрасно понимаю вашу боль. Прекрасно понимаю, что большинство клиентов нанимает вас для того, чтобы вы сделали им красиво. Или то, что они сами сделать не в состоянии, но не потому, что некомпетентные, а потому что этого просто невозможно сделать. И таким упырям проще нанять агентство, на которое они будут орать, с которого они будут требовать. Да, все это знаю и понимаю.

Но каждый в этом мире делает собственный выбор. И работать с такими клиентами – это выбор агентства. Не надо, пожалуйста, заливать про то, что других клиентов разобрали, и остались только истеричные тетки или флегмантичные зумеры. Сам знаю, что хорошо там, где нас нет.

На подоконнике взошли подсолнухи. Я и не думал, что взойдут, все-таки, набор "посади дерево" не всегда дает плоды. Но вот эти подсолнухи взошли. Немедленно вспомнилась история о том, как я этот набор купил. Дело было так.

На обратном пути из Нижнего Новгорода Игорь Королев попросил санитарную остановку: "ты просил говорить прямо, я говорю - нужно остановиться"

Хозяин-барин, зарулили на автозаправку "Газпрома". Игорь немедленно обнаружил, что помещение с рукомойником закрыто на ремонт. "Так вон ведь поле какое большое, места дофига", - буркнул я и продолжил покупать кофе и пончик, потому как Игорь никогда не говорит, что хочет пончик, но всегда хочет пончик.

Когда я понял, что сморозил чушь, Игорь уже ушел. В поле. Вернулся минут через пять. Слегка хмурый, но бодрый.

- Ты где был?
- Ты же сказал иди в поле, я пошел
- Удачно?
- Ну, с переменным успехом, - как-то неуверенно сказал Игорь. И сразу вспомнилась поговорка про то, что нельзя делать против ветра. - Пончик хочешь?
- Неа
- А будешь?
- Конечно, зачем спрашиваешь!

Пока Игорь уминал пончик, запивая его кофе и тем самым приближая себя к очередной санитарной остановке, я обратил внимание на стенд "посади дерево". Там было много вариантов, но я выбрал подсолнух. А на прошлой неделе мы его с Вера Хитеева (Vera Khiteeva) посадили. На подоконнике. Дерево по имени подсолнух.