«Это сборник рассказов мастеров современной прозы — авторов большей частью именитых, титулованных и продолжающих традиции классической русской прозы. В нем почти равное количество мемуарных заметок и сюжетных рассказов, общим знаменателем для которых стало чудо — его предчувствие и нетерпеливое ожидание, наблюдение за проявлением его в реальности и осознание близости чего-то почти божественно логичного постфактум.
Альтернативным знаменателем для всех произведений в сборнике выступает готовность к чуду как доверие миру. Внезапно выросшие заячьи уши на макушках взрослых и серьезных людей в рассказе Майи Кучерской становятся долгожданным поводом для отключения гаджетов (правда, только на несколько дней). Случайно подслушанная и совершенно по-дурацки переделанная песня из «Бременских музыкантов» обрамляет историю Алексея Сальникова о не менее дурацкой командировке и превращается в пароль, приоткрывающий дверь в новые приключения. А Александр Цыпкин предлагает попробовать верить и не думать — и даже называет свой рассказ именно так, для закрепления эффекта»
«Это сборник рассказов мастеров современной прозы — авторов большей частью именитых, титулованных и продолжающих традиции классической русской прозы. В нем почти равное количество мемуарных заметок и сюжетных рассказов, общим знаменателем для которых стало чудо — его предчувствие и нетерпеливое ожидание, наблюдение за проявлением его в реальности и осознание близости чего-то почти божественно логичного постфактум.
Альтернативным знаменателем для всех произведений в сборнике выступает готовность к чуду как доверие миру. Внезапно выросшие заячьи уши на макушках взрослых и серьезных людей в рассказе Майи Кучерской становятся долгожданным поводом для отключения гаджетов (правда, только на несколько дней). Случайно подслушанная и совершенно по-дурацки переделанная песня из «Бременских музыкантов» обрамляет историю Алексея Сальникова о не менее дурацкой командировке и превращается в пароль, приоткрывающий дверь в новые приключения. А Александр Цыпкин предлагает попробовать верить и не думать — и даже называет свой рассказ именно так, для закрепления эффекта»
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts. Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion.
from tw
