Notice: file_put_contents(): Write of 10219 bytes failed with errno=28 No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 Денис, посоветуй | Telegram Webview: starostinflix/890 -
Книга недели №90 / Доска Дионисия / Алексей Смирнов фон Раух
Есть такой жанр книг, которые я очень люблю — если коротко, его можно назвать «плач по прошлому, гибнущему под натиском «прогресса». Наверное, эта любовь появилась во мне в детстве, после первого прочтения «Властелина колец», буквально пронизанного этой идеей — главные герои идут по руинам какой-то другой, цивилизации, великой и могучей, но все равно канущей в лету. При этом их собственный мир находится буквально на той же грани, рискуя лечь поверх прошлого еще одним культурным слоем.
Когда я подрос, фатализм этих историй нисколько мне не разонравился. Я познакомился с «Прощанием с Матёрой» Распутина, повестью о том, как жители деревни готовятся к тому, что их родные места навсегда затопят в ходе строительства ГЭС на Ангаре. Затем я встретил, возможно, самую главную русскую книгу XXI века — «Ложится мгла на старые ступени» Александра Чудакова, о семье русских ссыльно-поселенцев в Северном Казахстане.
В «Доске Дионисия» нет магического реализма Распутина, зато в достатке исторических подробностей, которыми насыщен и роман Чудакова. Объединяет все три истории, конечно, противостояние советскому государству — жестокому, циничному, навязанному обманутому народу сверху. Главная трагедия у Распутина — отказ от традиционного для десятков поколений уклада жизни и катастрофический вред природе, у Чудакова — трагедия сотен тысяч людей дворянского и религиозного сословий, в одночасье лишившихся всего и при этом не утративших себя в диких и голодных степях. У фон Рауха это — последствия богооставленности и разрушение святынь, с которыми была связана тысячелетняя история народа.
Книга недели №90 / Доска Дионисия / Алексей Смирнов фон Раух
Есть такой жанр книг, которые я очень люблю — если коротко, его можно назвать «плач по прошлому, гибнущему под натиском «прогресса». Наверное, эта любовь появилась во мне в детстве, после первого прочтения «Властелина колец», буквально пронизанного этой идеей — главные герои идут по руинам какой-то другой, цивилизации, великой и могучей, но все равно канущей в лету. При этом их собственный мир находится буквально на той же грани, рискуя лечь поверх прошлого еще одним культурным слоем.
Когда я подрос, фатализм этих историй нисколько мне не разонравился. Я познакомился с «Прощанием с Матёрой» Распутина, повестью о том, как жители деревни готовятся к тому, что их родные места навсегда затопят в ходе строительства ГЭС на Ангаре. Затем я встретил, возможно, самую главную русскую книгу XXI века — «Ложится мгла на старые ступени» Александра Чудакова, о семье русских ссыльно-поселенцев в Северном Казахстане.
В «Доске Дионисия» нет магического реализма Распутина, зато в достатке исторических подробностей, которыми насыщен и роман Чудакова. Объединяет все три истории, конечно, противостояние советскому государству — жестокому, циничному, навязанному обманутому народу сверху. Главная трагедия у Распутина — отказ от традиционного для десятков поколений уклада жизни и катастрофический вред природе, у Чудакова — трагедия сотен тысяч людей дворянского и религиозного сословий, в одночасье лишившихся всего и при этом не утративших себя в диких и голодных степях. У фон Рауха это — последствия богооставленности и разрушение святынь, с которыми была связана тысячелетняя история народа.
"We're seeing really dramatic moves, and it's all really tied to Ukraine right now, and in a secondary way, in terms of interest rates," Octavio Marenzi, CEO of Opimas, told Yahoo Finance Live on Thursday. "This war in Ukraine is going to give the Fed the ammunition, the cover that it needs, to not raise interest rates too quickly. And I think Jay Powell is a very tepid sort of inflation fighter and he's not going to do as much as he needs to do to get that under control. And this seems like an excuse to kick the can further down the road still and not do too much too soon." The Security Service of Ukraine said in a tweet that it was able to effectively target Russian convoys near Kyiv because of messages sent to an official Telegram bot account called "STOP Russian War." Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup.
from tw
