Уникальная ситуация сложилась в Абхазии перед вторым туром выборов. Вчерашние протесты, в которых сторонники Адгура Ардзинба потребовали от лидера гонки Бадра Гунба засвидетельствовать, что они не являются "протурецкими" и "антироссийскими", многие трактуют как своеобразную просьбу о защите.
Пожалуй такого еще не было ни на одних выборах, чтобы один непримиримый конкурент просил о протекции своегооппонента.
Однако, в этих выборах многое показалось бы удивительным даже опытным политологам из других стран. Хотя бы тот факт, что кандидат всегда считавшийся оппозицией на деле обладает куда большим административным и силовым ресурсом, чем кандидат якобы "от власти".
Но вернемся к своебразному "обращению" к Гунба. Думаем, что если бы Ардзинба был уверен в победе, подобного шага он ни при каких обстоятельствах не сделал бы. Видимо, штаб Адгура Амирановича пришел к выводу, что для их кандидата во втором туре более чем вероятен неприятный исход. Вот и начали пытаться "прикрыть тылы".
Не будем злорадствовать, но вообще-то думать надо было несколько раньше. Например, когда свергали законно избранного президента, срывали соглашения с Россией, когда принимали в качестве своих сторонников всяких странных субъектов (в том числе как раз открыто антироссийских и со связями в Турции).
Тогда казалось, что победа достанется легко, на митинговом задоре. Но выборы - это не митинг, и не переворот. Здесь голос представителя "спокойного большинства" абсолютно равен и никак не хуже "слышен", чем голос митингового активиста. Чтобы победить, надо было работать с этим спокойным большинством, не полагаясь лишь не экзальтированных сторонников. Сейчас уже, видимо, поздно.
Уникальная ситуация сложилась в Абхазии перед вторым туром выборов. Вчерашние протесты, в которых сторонники Адгура Ардзинба потребовали от лидера гонки Бадра Гунба засвидетельствовать, что они не являются "протурецкими" и "антироссийскими", многие трактуют как своеобразную просьбу о защите.
Пожалуй такого еще не было ни на одних выборах, чтобы один непримиримый конкурент просил о протекции своегооппонента.
Однако, в этих выборах многое показалось бы удивительным даже опытным политологам из других стран. Хотя бы тот факт, что кандидат всегда считавшийся оппозицией на деле обладает куда большим административным и силовым ресурсом, чем кандидат якобы "от власти".
Но вернемся к своебразному "обращению" к Гунба. Думаем, что если бы Ардзинба был уверен в победе, подобного шага он ни при каких обстоятельствах не сделал бы. Видимо, штаб Адгура Амирановича пришел к выводу, что для их кандидата во втором туре более чем вероятен неприятный исход. Вот и начали пытаться "прикрыть тылы".
Не будем злорадствовать, но вообще-то думать надо было несколько раньше. Например, когда свергали законно избранного президента, срывали соглашения с Россией, когда принимали в качестве своих сторонников всяких странных субъектов (в том числе как раз открыто антироссийских и со связями в Турции).
Тогда казалось, что победа достанется легко, на митинговом задоре. Но выборы - это не митинг, и не переворот. Здесь голос представителя "спокойного большинства" абсолютно равен и никак не хуже "слышен", чем голос митингового активиста. Чтобы победить, надо было работать с этим спокойным большинством, не полагаясь лишь не экзальтированных сторонников. Сейчас уже, видимо, поздно.
BY Сухумский светильник 💡
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised.
from tw
