Вернуть прямые выборы мэров хотят в Новосибирске и Томске. Похоже, что пока федеральный центр занят вопросами СВО, региональные элиты решили вернуть те полномочия, которые у них ранее забрали. Так, в Новосибирске избирком принял заявку о референдуме по возвращению прямых выборов мэра, а Томская гордума сегодня приняла обращение к Заксобранию с аналогичной просьбой - вернуть прямые выборы главы города. Что из этого выйдет, пока непонятно, однако интрига появилась.
В Новосибирске вопрос рассмотрят в Заксобрании региона. Это наиболее сложный этап, так как одобрение парламентом региона вряд ли удастся достичь, так как ранее областные депутаты выступили за отмену прямых выборов. С другой стороны, если оппозиция сумеет объединиться и привлечь на свою сторону часть независимых депутатов, тогда референдум станет вполне реальной возможностью для возвращения прямых выборов. В Томской области гордума только направит обращение в законодательное собрание с предложением вернуть прямые выборы. Соответствующее решение муниципальный парламент принял на своей сессии, причем подавляющим числом голосов – 16 «за» и двое против.
Вероятно, региональные элиты хотя вернуть контроль над крупными муниципалитетами, которые теперь фактически стали частью губернаторской сферы влияния. Некоторым городам, например Хабаровску, удалось таки отстоять прямые выборы градоначальника. Этот пример оказался заразительным и для других субъектов Сибири и Дальнего Востока, где привыкли к сохранению хотя бы частичной демократии и были крайне раздосадованы курсом на отказ от прямых выборов мэров.
Сам по себе отказ от прямых выборов мэров продиктован логикой управления губернаторской «мини вертикали». В неокорпоративной Системе РФ повсеместно реализуется данная логика соподчинения по принципу: управление – отдел. Губернаторы – отделы кремля, а муниципалитеты – отделы регправительств, а сельские поселения – отделы мунадминистраций. Поэтому ряд атавизмов бывшей «мэрской вольницы» в виде прямых выборов в ряде региональных столиц, постепенно сокращается «сверху», исходя из запросов ВДЛ.
Давний спор - нужны ли народу независимые мэры крупных городов или все полномочия (а с ней и ответственность, давайте не будем забывать об этом) должны быть у губернаторов? В связи с усилением местных властей «СВО-полномочиями», некоторым главам регионов было бы удобно иметь мэра в качестве громоотвода, в т.ч. для силовиков (пример – арест главы Томска, Кляйна), где ЗС ранее проголосовало за отмену выборов), но держать его в подчинении, как бы в статусе «министра», а не равноценного оппонента, как это всегда было в Новосибирске или ранее в Якутске.
Этой дискуссии уже сто лет. Прямые выборы мэров могли вернуться еще в 2021 году, так как муниципалитеты оказались очень слабо управляемы назначенцами. Хотя сами граждане к выборам вполне равнодушны, средняя явка на муниципальных выборах составляет всего 30%. Но в возврат к выборам мог бы стать «разменом», в том случае, если выборы губернаторов опять заменили бы на назначения, а это вполне возможно в ситуации падения рейтингов власти и переходу к режимам средней и базовой готовности.
Логика губернаторов понятна. Для них вольница на уровне глав городов может быть опасна с точки зрения вероятной разбалансирования вертикали власти, особенно в протестных регионах и национальных республиках. В ситуации, когда за территории отвечают государственные институты или корпорации, инфраструктура МСУ остается в их ведении и отдавать их в руки «не своих» (случайно избранных глав городов) они бы не хотели. С другой стороны, выпускать пар через выборы мэров, которые ограничены в полномочиях (как в кейсе Ройзмана, когда мэр Екатеринбурга был представительным лицом, а все полномочия по хозяйству были у сити-менеджера), было бы удобным инструментом для сохранения внешних демократических процедур и придания чрезвычайным временам ощущения стабильности на фоне электоральной рутины.
Вернуть прямые выборы мэров хотят в Новосибирске и Томске. Похоже, что пока федеральный центр занят вопросами СВО, региональные элиты решили вернуть те полномочия, которые у них ранее забрали. Так, в Новосибирске избирком принял заявку о референдуме по возвращению прямых выборов мэра, а Томская гордума сегодня приняла обращение к Заксобранию с аналогичной просьбой - вернуть прямые выборы главы города. Что из этого выйдет, пока непонятно, однако интрига появилась.
В Новосибирске вопрос рассмотрят в Заксобрании региона. Это наиболее сложный этап, так как одобрение парламентом региона вряд ли удастся достичь, так как ранее областные депутаты выступили за отмену прямых выборов. С другой стороны, если оппозиция сумеет объединиться и привлечь на свою сторону часть независимых депутатов, тогда референдум станет вполне реальной возможностью для возвращения прямых выборов. В Томской области гордума только направит обращение в законодательное собрание с предложением вернуть прямые выборы. Соответствующее решение муниципальный парламент принял на своей сессии, причем подавляющим числом голосов – 16 «за» и двое против.
Вероятно, региональные элиты хотя вернуть контроль над крупными муниципалитетами, которые теперь фактически стали частью губернаторской сферы влияния. Некоторым городам, например Хабаровску, удалось таки отстоять прямые выборы градоначальника. Этот пример оказался заразительным и для других субъектов Сибири и Дальнего Востока, где привыкли к сохранению хотя бы частичной демократии и были крайне раздосадованы курсом на отказ от прямых выборов мэров.
Сам по себе отказ от прямых выборов мэров продиктован логикой управления губернаторской «мини вертикали». В неокорпоративной Системе РФ повсеместно реализуется данная логика соподчинения по принципу: управление – отдел. Губернаторы – отделы кремля, а муниципалитеты – отделы регправительств, а сельские поселения – отделы мунадминистраций. Поэтому ряд атавизмов бывшей «мэрской вольницы» в виде прямых выборов в ряде региональных столиц, постепенно сокращается «сверху», исходя из запросов ВДЛ.
Давний спор - нужны ли народу независимые мэры крупных городов или все полномочия (а с ней и ответственность, давайте не будем забывать об этом) должны быть у губернаторов? В связи с усилением местных властей «СВО-полномочиями», некоторым главам регионов было бы удобно иметь мэра в качестве громоотвода, в т.ч. для силовиков (пример – арест главы Томска, Кляйна), где ЗС ранее проголосовало за отмену выборов), но держать его в подчинении, как бы в статусе «министра», а не равноценного оппонента, как это всегда было в Новосибирске или ранее в Якутске.
Этой дискуссии уже сто лет. Прямые выборы мэров могли вернуться еще в 2021 году, так как муниципалитеты оказались очень слабо управляемы назначенцами. Хотя сами граждане к выборам вполне равнодушны, средняя явка на муниципальных выборах составляет всего 30%. Но в возврат к выборам мог бы стать «разменом», в том случае, если выборы губернаторов опять заменили бы на назначения, а это вполне возможно в ситуации падения рейтингов власти и переходу к режимам средней и базовой готовности.
Логика губернаторов понятна. Для них вольница на уровне глав городов может быть опасна с точки зрения вероятной разбалансирования вертикали власти, особенно в протестных регионах и национальных республиках. В ситуации, когда за территории отвечают государственные институты или корпорации, инфраструктура МСУ остается в их ведении и отдавать их в руки «не своих» (случайно избранных глав городов) они бы не хотели. С другой стороны, выпускать пар через выборы мэров, которые ограничены в полномочиях (как в кейсе Ройзмана, когда мэр Екатеринбурга был представительным лицом, а все полномочия по хозяйству были у сити-менеджера), было бы удобным инструментом для сохранения внешних демократических процедур и придания чрезвычайным временам ощущения стабильности на фоне электоральной рутины.
BY The Гращенков
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from tw
