Сегодня у всех какие-то проблемы: ОЦР, биполярки, депрессии, паранойя и шиза. Народ сидит на приёмах у врачей и ищет виноватых. Обычно это родители. Иногда одноклассники или другие травмирующие опыты. Много времени и средств тратится именно на поиск проблемы, а не на её решение. Это случилось то ли после фильмов с Джокером, то ли после песен Оксимирона.
Проблему подгоняют под себя. Не дружу с папой – значит он виноват в том, что я пью. Как проверить верность гипотезы? Мы не можем воссоздать своего клона и дать ему прожить жизнь без травмирующего опыта. А что делать с близнецами, которые всегда вырастают разными в одинаковых условиях? Для одного развод родителей стал облегчением, а для другого – трагедией.
Проблема охраняется, становится священной, и её несут в общество. Теперь все делают мне скидку мне за то, что у меня было трудное детство. В темноте я шепчу девушкам на ушко: «Ничего, я справляюсь». Не знаю как они, но я возбуждаюсь.
Жизнь – один большой травмирующий опыт, неужели это для кого-то откровение. По городам ходят толпы страдальцев. Они сливаются в одну массу, и мы не замечаем тех, кому реально нужна помощь.
Без травмы я чувствую приятное чувство своей неполноценности.
Сегодня у всех какие-то проблемы: ОЦР, биполярки, депрессии, паранойя и шиза. Народ сидит на приёмах у врачей и ищет виноватых. Обычно это родители. Иногда одноклассники или другие травмирующие опыты. Много времени и средств тратится именно на поиск проблемы, а не на её решение. Это случилось то ли после фильмов с Джокером, то ли после песен Оксимирона.
Проблему подгоняют под себя. Не дружу с папой – значит он виноват в том, что я пью. Как проверить верность гипотезы? Мы не можем воссоздать своего клона и дать ему прожить жизнь без травмирующего опыта. А что делать с близнецами, которые всегда вырастают разными в одинаковых условиях? Для одного развод родителей стал облегчением, а для другого – трагедией.
Проблема охраняется, становится священной, и её несут в общество. Теперь все делают мне скидку мне за то, что у меня было трудное детство. В темноте я шепчу девушкам на ушко: «Ничего, я справляюсь». Не знаю как они, но я возбуждаюсь.
Жизнь – один большой травмирующий опыт, неужели это для кого-то откровение. По городам ходят толпы страдальцев. Они сливаются в одну массу, и мы не замечаем тех, кому реально нужна помощь.
Без травмы я чувствую приятное чувство своей неполноценности.
BY вкратце
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. The regulator said it has been undertaking several campaigns to educate the investors to be vigilant while taking investment decisions based on stock tips. "We're seeing really dramatic moves, and it's all really tied to Ukraine right now, and in a secondary way, in terms of interest rates," Octavio Marenzi, CEO of Opimas, told Yahoo Finance Live on Thursday. "This war in Ukraine is going to give the Fed the ammunition, the cover that it needs, to not raise interest rates too quickly. And I think Jay Powell is a very tepid sort of inflation fighter and he's not going to do as much as he needs to do to get that under control. And this seems like an excuse to kick the can further down the road still and not do too much too soon." Friday’s performance was part of a larger shift. For the week, the Dow, S&P 500 and Nasdaq fell 2%, 2.9%, and 3.5%, respectively. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals.
from tw
