Первый: а вдруг с моим ребёнком что-то случится? Второй: а вдруг моя жизнь теперь мне больше не принадлежит, и это навсегда?
Героиня и авторка этой автофикциональной книги знает оба этих страха. Знает их лучше меня. Столкнувшись с ними, она не зажмурилась, не попыталась затолкнуть их в самые тёмные потайные углы своей головы. Она встретилась с ними лицом к лицу, рассмотрела их пристально, проанализировала и смогла прекрасно описать их на страницах этой книги. Тем самым дав голос миллионам женщин, которые каждый день отчаиваются, плачут, стыдятся и винят себя. И почти никогда не задаются вопросом "А где отец? А где поддержка общества? Почему эти два огромных страха – только мои, и я несу их невыносимую тяжесть одна?"
Я представлю, как сотни матерей прямо сейчас, в эту секунду, закрывают окна и прячут батарейки, прибивают полку под потолок, где будет храниться очиститель для труб, носят младенцев из комнаты в комнату, ни на секунду не оставляя в коконе одних, лишний раз проверяют кусочек рыбки перед ужином. Со стороны кажется, что они просто живут, но я знаю. Теперь я всё знаю.
Мне еще ни разу не пришлось вызывать скорую к своему ребёнку. Но моя старшая дочь однажды упала в бурную горную реку, не умея плавать. Моя средняя дочь чуть не уронила на себя тяжелый дубовый комод в гостинице – залезла в его нижний ящик, пока я собирала чемодан, муж поймал его на лету. Моей младшей только год, но она уже два раза падала с нашей кровати. Возможно, прочитав это, вы подумали, что я плохая мать. Но даже если нет, это неважно. Потому что тысячу раз в день мне это говорит моя собственная голова.
Лишь стечение обстоятельств отделяет женщину с жизненным опытом от женщины с чувством вины.
Началом этой книги станет история о том, как двухлетняя дочка героини отравилась листом диффенбахии. Продолжением – история об особенном родительстве и о том, какие нечеловеческие усилия предпринимают матери детей с аутизмом, чтобы дать им возможности для реабилитации и социализации. Но самая главная идея этой книги, по-моему, в том, что ни одна из нас не заслуживает нести груз этой ответственности в одиночку. Ни одна из нас не обязана притворяться, что текущее положение дел – нормально, что наше общество устроено справедливо, что мужчины и женщины равны (нет, мы не равны), что бесплатный самоотверженный репродуктивный труд матерей – это неотъемлемая часть жизни и чуть ли не закон природы. В двадцать первом веке женщины всё еще порабощены, а их труд невидим и непризнан. И мы имеем полное право испытывать гнев по этому поводу. И нет, это не значит, что мы не любим своих детей.
Дочитывала со слезами на глазах, повторяя за книгой, как мантру:
Легенда о лёгкости и естественности материнства – миф, который я больше не буду поддерживать.
Лучшее, что я читала о современном материнстве на русском языке!
Первый: а вдруг с моим ребёнком что-то случится? Второй: а вдруг моя жизнь теперь мне больше не принадлежит, и это навсегда?
Героиня и авторка этой автофикциональной книги знает оба этих страха. Знает их лучше меня. Столкнувшись с ними, она не зажмурилась, не попыталась затолкнуть их в самые тёмные потайные углы своей головы. Она встретилась с ними лицом к лицу, рассмотрела их пристально, проанализировала и смогла прекрасно описать их на страницах этой книги. Тем самым дав голос миллионам женщин, которые каждый день отчаиваются, плачут, стыдятся и винят себя. И почти никогда не задаются вопросом "А где отец? А где поддержка общества? Почему эти два огромных страха – только мои, и я несу их невыносимую тяжесть одна?"
Я представлю, как сотни матерей прямо сейчас, в эту секунду, закрывают окна и прячут батарейки, прибивают полку под потолок, где будет храниться очиститель для труб, носят младенцев из комнаты в комнату, ни на секунду не оставляя в коконе одних, лишний раз проверяют кусочек рыбки перед ужином. Со стороны кажется, что они просто живут, но я знаю. Теперь я всё знаю.
Мне еще ни разу не пришлось вызывать скорую к своему ребёнку. Но моя старшая дочь однажды упала в бурную горную реку, не умея плавать. Моя средняя дочь чуть не уронила на себя тяжелый дубовый комод в гостинице – залезла в его нижний ящик, пока я собирала чемодан, муж поймал его на лету. Моей младшей только год, но она уже два раза падала с нашей кровати. Возможно, прочитав это, вы подумали, что я плохая мать. Но даже если нет, это неважно. Потому что тысячу раз в день мне это говорит моя собственная голова.
Лишь стечение обстоятельств отделяет женщину с жизненным опытом от женщины с чувством вины.
Началом этой книги станет история о том, как двухлетняя дочка героини отравилась листом диффенбахии. Продолжением – история об особенном родительстве и о том, какие нечеловеческие усилия предпринимают матери детей с аутизмом, чтобы дать им возможности для реабилитации и социализации. Но самая главная идея этой книги, по-моему, в том, что ни одна из нас не заслуживает нести груз этой ответственности в одиночку. Ни одна из нас не обязана притворяться, что текущее положение дел – нормально, что наше общество устроено справедливо, что мужчины и женщины равны (нет, мы не равны), что бесплатный самоотверженный репродуктивный труд матерей – это неотъемлемая часть жизни и чуть ли не закон природы. В двадцать первом веке женщины всё еще порабощены, а их труд невидим и непризнан. И мы имеем полное право испытывать гнев по этому поводу. И нет, это не значит, что мы не любим своих детей.
Дочитывала со слезами на глазах, повторяя за книгой, как мантру:
Легенда о лёгкости и естественности материнства – миф, который я больше не буду поддерживать.
Лучшее, что я читала о современном материнстве на русском языке!
#feminism #motherhood
BY Приключения Кати и её Киндла
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. "We're seeing really dramatic moves, and it's all really tied to Ukraine right now, and in a secondary way, in terms of interest rates," Octavio Marenzi, CEO of Opimas, told Yahoo Finance Live on Thursday. "This war in Ukraine is going to give the Fed the ammunition, the cover that it needs, to not raise interest rates too quickly. And I think Jay Powell is a very tepid sort of inflation fighter and he's not going to do as much as he needs to do to get that under control. And this seems like an excuse to kick the can further down the road still and not do too much too soon." Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Friday’s performance was part of a larger shift. For the week, the Dow, S&P 500 and Nasdaq fell 2%, 2.9%, and 3.5%, respectively.
from tw
