Басманный районный суд продлил стражу журналистке Надежде Кеворковой в день ее рождения до 6 декабря
Судья Евгения Козлова приобщила к материалам дела поручительства от Максима Шевченко, благотворительного фонда «Солидарность», Марата Кабаева, Екатерины Гордон, Сергея Ряховского – Российский объединенный Союз христиан веры евангельской.
Следователь сообщила, что в качестве свидетелей по делу были допрошены Шевченко, Козлова; обвиняемая и ее защитники ознакомлены с заключением дополнительной психолого-лингвистической судебной экспертизы; предъявлено обвинение в окончательной редакции; участники уголовного дела уведомлены об окончании следственных действий.
Адвокат Альбина Павлова просила суд сделать Надежде Кеворковой подарок в день рождения в виде домашнего ареста вместо содержания под стражей, так как следственные действия уже закончены. Она также назвала следствие неэффективным и отметила, что в четырех томах дела из доказательств вины ее подзащитной есть только дополнительная психолого-лингвистическая экспертиза, сделанная на основе экспертизы, проведенной на стадии возбуждения уголовного дела, допрос оперативного сотрудника и характеризующие показания свидетелей.
Басманный районный суд продлил стражу журналистке Надежде Кеворковой в день ее рождения до 6 декабря
Судья Евгения Козлова приобщила к материалам дела поручительства от Максима Шевченко, благотворительного фонда «Солидарность», Марата Кабаева, Екатерины Гордон, Сергея Ряховского – Российский объединенный Союз христиан веры евангельской.
Следователь сообщила, что в качестве свидетелей по делу были допрошены Шевченко, Козлова; обвиняемая и ее защитники ознакомлены с заключением дополнительной психолого-лингвистической судебной экспертизы; предъявлено обвинение в окончательной редакции; участники уголовного дела уведомлены об окончании следственных действий.
Адвокат Альбина Павлова просила суд сделать Надежде Кеворковой подарок в день рождения в виде домашнего ареста вместо содержания под стражей, так как следственные действия уже закончены. Она также назвала следствие неэффективным и отметила, что в четырех томах дела из доказательств вины ее подзащитной есть только дополнительная психолого-лингвистическая экспертиза, сделанная на основе экспертизы, проведенной на стадии возбуждения уголовного дела, допрос оперативного сотрудника и характеризующие показания свидетелей.
Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. Multiple pro-Kremlin media figures circulated the post's false claims, including prominent Russian journalist Vladimir Soloviev and the state-controlled Russian outlet RT, according to the DFR Lab's report. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from tw
