Мой дедушка, мамин папа, Митрошин Михаил Иванович. Трудно рассказать о нём в двух словах. Это был Большой человек с интереснейшей и очень непростой судьбой. Человек-глыба, каковые были в те времена и каковых я почти не встречаю сейчас. Он родился на реке Медведица, в одном из шолоховских хуторов из ‘Тихого Дона’. Казачья кровь играла в нём всю жизнь. Он пережил раскулачивание, высылку с Дона в Архангельск, потом Мурманск, после войны приехал в Питер и окончил Горный. Был геологом, работал до старости, до последних сил, с экспедициями объездил весь мир, включая оба Полюса, на которых был первопроходцем. Сохранилось не очень много фотографий, но они есть. Меня глубоко потрясает видеть на фото Антарктиду или настоящий айсберг и понимать, что среди людей на снимке - мой дедушка. Когда у кого-то был с собой фотоаппарат, они снимали потрясающие пейзажи, некоторые снимки сохранились. Но часто аппарата не было, и дедушка графически зарисовывал местность тушью. Не у каждого художника так получится. К сожалению, его рисунки не дожили до сегодняшнего дня, но я помню их из детства. Его труды в области геологии были самыми передовыми. Его звали преподавать в Горный, но он предпочёл поле. Он феноменально много знал наизусть, например, всего Евгения Онегина. Пел, поразительно много знал и умел, научил меня вырезать по дереву, мастерить и строить. Но он никогда не говорил о войне… Чтобы взяли на фронт, дедушка Миша прибавил себе возраст, как делали тогда многие мальчишки. Совсем недавно выяснилось, что он изменил не просто год, но и день своего рождения, и мы всю жизнь праздновали выдуманную дату. Служил он в танковых войсках, получил ранение, был контужен, снова вернулся на фронт, воевал на Северо-Западном, Прибалтийском фронтах, закончил войну в Восточной Пруссии. Был многократно награждён. Когда мой муж уходил на фронт, мама передала ему дедушкин орден. Наверное, это было и благословение, и своего рода оберег... Я не знаю, какими именно силами мой муж остался жив, за него молились все, Господь поистине сотворил Чудо. Возможно, и дедушка, видя нас откуда-то Оттуда, тоже помогал... Об одном жалею. Что ушел дедушка, когда мне было всего около 10 лет. Я не успела пообщаться с ним осознанно. Но как есть, так есть. Спасибо, дедушка, за то, что я существую.
Митрошин Михаил Иванович Официально: 15.12.22-12.05.95 На самом деле: 15.04.24-12.05.95
Мой дедушка, мамин папа, Митрошин Михаил Иванович. Трудно рассказать о нём в двух словах. Это был Большой человек с интереснейшей и очень непростой судьбой. Человек-глыба, каковые были в те времена и каковых я почти не встречаю сейчас. Он родился на реке Медведица, в одном из шолоховских хуторов из ‘Тихого Дона’. Казачья кровь играла в нём всю жизнь. Он пережил раскулачивание, высылку с Дона в Архангельск, потом Мурманск, после войны приехал в Питер и окончил Горный. Был геологом, работал до старости, до последних сил, с экспедициями объездил весь мир, включая оба Полюса, на которых был первопроходцем. Сохранилось не очень много фотографий, но они есть. Меня глубоко потрясает видеть на фото Антарктиду или настоящий айсберг и понимать, что среди людей на снимке - мой дедушка. Когда у кого-то был с собой фотоаппарат, они снимали потрясающие пейзажи, некоторые снимки сохранились. Но часто аппарата не было, и дедушка графически зарисовывал местность тушью. Не у каждого художника так получится. К сожалению, его рисунки не дожили до сегодняшнего дня, но я помню их из детства. Его труды в области геологии были самыми передовыми. Его звали преподавать в Горный, но он предпочёл поле. Он феноменально много знал наизусть, например, всего Евгения Онегина. Пел, поразительно много знал и умел, научил меня вырезать по дереву, мастерить и строить. Но он никогда не говорил о войне… Чтобы взяли на фронт, дедушка Миша прибавил себе возраст, как делали тогда многие мальчишки. Совсем недавно выяснилось, что он изменил не просто год, но и день своего рождения, и мы всю жизнь праздновали выдуманную дату. Служил он в танковых войсках, получил ранение, был контужен, снова вернулся на фронт, воевал на Северо-Западном, Прибалтийском фронтах, закончил войну в Восточной Пруссии. Был многократно награждён. Когда мой муж уходил на фронт, мама передала ему дедушкин орден. Наверное, это было и благословение, и своего рода оберег... Я не знаю, какими именно силами мой муж остался жив, за него молились все, Господь поистине сотворил Чудо. Возможно, и дедушка, видя нас откуда-то Оттуда, тоже помогал... Об одном жалею. Что ушел дедушка, когда мне было всего около 10 лет. Я не успела пообщаться с ним осознанно. Но как есть, так есть. Спасибо, дедушка, за то, что я существую.
Митрошин Михаил Иванович Официально: 15.12.22-12.05.95 На самом деле: 15.04.24-12.05.95
BY Женская сторона войны
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. To that end, when files are actively downloading, a new icon now appears in the Search bar that users can tap to view and manage downloads, pause and resume all downloads or just individual items, and select one to increase its priority or view it in a chat. "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights.
from tw
