Ну вот со здоровья и начну.

К сожалению всю субботу и воскресенье торчала у себя в комнате и никуда вообще не вылезала.

В воскресенье даже не ходила в трапезную и практически ничего не ела, только пила горячую воду. И лекарства принимала, которые были под рукой.

Со своим кашлем я видимо уже всем надоела, поэтому сегодня монахини принесли мне сироп от кашля, а женщина, которая в трапезной работает принесла аппарат с инфракрасным излучением - сижу теперь прогреваю все места.

Женщина эта из Белоруссии, а леса нам строили мужики с Украины. Получается тут собрался бывший Советский Союз.

Но между тем в инете в личке меня нашла одна барышня из шаманок, которая оказывается тут живет уже давно!

Как однако широк шаманский мир! Она ведь и в Крокусе была. Подарки Яру дарила, а меня вычислила по какому-то чату, что я в Иерусалим приехала.
Так что может мы и встретимся с ней, если наше время совпадет.

Сегодня я уже целый день работала на лесах.

Что мы делаем?

Мы можно сказать занимаемся раскопками 🤣🤣🤣
Под очень грубой новой записью разыскиваем фрагменты старой росписи, более гармоничной по цвету и форме.

Цель: понять, какие цветовые отношения у росписи были первоначально, какие они были по форме и на основе этого сделать проект отделки интерьера. Это будет довольно сложно, потому что сейчас ну никакой гармонии между фрагментами росписи нет!

Но зато, девчата, здесь шикарный иконостас. Резной, дубовый, с золочеными деталями.
Но не это главное! А главное то, что в иконостасе иконы мастера Императорского двора Василия Пешехонова. Сейчас за его иконами охотятся искусствоведы и антикварщики. В советское время искусствоведы игнорировали, а коллекционеры ценили всегда.

И здесь, в храме миссии , редкий случай - совершенно целый иконостас с иконами мастерской Василия Пешехонова.
Немного расскажу о нем. Это замечательная личность.

Старообрядец по происхождению, потомственный иконописец( его дед и отец тоже были иконописцами), управлял большой артелью, в которую брал мастеров из Палеха и Мстеры.

Писал иконы для многих скитов на Валааме, для Сергиевский пустыни в Стрельне ( СПб), для великокняжеских Дворцов и старообрядческих церквей, для русских храмов за рубежом ( Токио, Кипр, Иерусалим).
При этом он имел 17 детей, управляться с которыми помогали ему ученики.

А он в своей артели еще и обучал иконописи.

И, кстати, из его артели вышли целых два академика живописи - Максимов и Васильев. После обучения у Пешехонова, они поступили в Академию художеств, и потом стали известными мастерами живописи.
Иконы Пешехонова в публицистике того времени характеризовали как « прекрасная греческая иконопись» или « чудесного византийского письма».
Что для нас сейчас странно, а для того времени нормально - такие были понятия о Византии.

Что характерно: сочетание традиционных технических особенностей, традиционной иконографии с почти академической трактовкой ликов и рук и пропорций.

То есть такой усредненный вариант между древнерусскими традициями и западными академическими традициями.
Это очень устраивало элиту.
Поэтому Пешехонов был чрезвычайно популярен и в элитной среде и в среде народной у старообрядцев.
Фотографии нескольких икон из иконостаса домовой церкви в Русской миссии я сейчас сюда кину, чтобы было понятно, о чем говорю.

К сожалению, некоторые тоже требуют реставрации.

Светлана Большакова