Би-би-си сегодня Последний музыкант Освенцима Этот документальный фильм рассказывает историю Аниты Ласкер-Вальфиш, единственной здравствующей участницы женского оркестра в Освенциме. Сейчас Аните 99 лет, и она рассказывает, как, когда она прибыла в лагерь, случайное упоминание о том, что она играет на виолончели, спасло ей жизнь, поскольку ей разрешили присоединиться к одному из оркестров. В фильме также рассматривается, как музыка в Освенциме могла стать спасательным кругом для других, включая польского политического заключенного и дирижера Адама Копыцинского, композитора Сизмона Лакса и чешско-еврейского автора песен Ильзе Вебер.
В концлагере Аушвиц действовали 12 самодеятельных оркестров. В Бухенвальде - Джаз Биг Банд, в Заксенхаузен оркестр губных гармошек, в Фалкенсее (Falkensee) цыганский оркестр, в Флоссенбюрге (Flossenbürg) хор советских военнопленных, в Дахау оркестр классической музыки (50 человек), польский оркестр, струнный квартет, ансамбль камерной музыки, чешский оркестр лёгкой музыки.
Би-би-си сегодня Последний музыкант Освенцима Этот документальный фильм рассказывает историю Аниты Ласкер-Вальфиш, единственной здравствующей участницы женского оркестра в Освенциме. Сейчас Аните 99 лет, и она рассказывает, как, когда она прибыла в лагерь, случайное упоминание о том, что она играет на виолончели, спасло ей жизнь, поскольку ей разрешили присоединиться к одному из оркестров. В фильме также рассматривается, как музыка в Освенциме могла стать спасательным кругом для других, включая польского политического заключенного и дирижера Адама Копыцинского, композитора Сизмона Лакса и чешско-еврейского автора песен Ильзе Вебер.
В концлагере Аушвиц действовали 12 самодеятельных оркестров. В Бухенвальде - Джаз Биг Банд, в Заксенхаузен оркестр губных гармошек, в Фалкенсее (Falkensee) цыганский оркестр, в Флоссенбюрге (Flossenbürg) хор советских военнопленных, в Дахау оркестр классической музыки (50 человек), польский оркестр, струнный квартет, ансамбль камерной музыки, чешский оркестр лёгкой музыки.
You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. The regulator said it has been undertaking several campaigns to educate the investors to be vigilant while taking investment decisions based on stock tips. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm.
from ua
