Есть в Ростовской области в Аксайском районе небольшой хуторок. В начале 70-х прошлого века наш студенческий строительный отряд облюбовал эту местность по причине ежегодной нужды в теплицах, в которых выращивались овощи для недалекого комбината, где эти овощи квасили, делали консервы и разливали вино по рубль с копейками за бутылку. Теплицы быстро изнашивались, и каждый год на столе ректора нашего института лежала заявка из хутора Черюмкина, требующего дешевой, покладистой и не вредной рабочей силы. Студенты для данного дела — восстановления теплиц — были всегда беспроигрышным вариантом. Селили нас по усадьбам одиноких бабушек да в спортзале местной неполной средней школы. У бабушек было предпочтительней, так как там сердобольные старушки еще и подкармливали, да и уют какой-никакой присутствовал.
По утрам, в районе между первыми и вторыми петухами, в нашу комнату (а спали мы в зале) потихоньку входила хозяйка-старушка, зажигала в красном углу лампадку перед тремя темными от времени иконами и шептала молитвы. Тихо шептала, а слышно в рассветной тишине было отчетливо. Мы, естественно, подглядывали, но старались не шевелиться, потому что… А вот почему старались себя не выдать, было непонятно. Нельзя и всё. В конце молитв наша хозяйка несколько раз кланялась, а затем доставала из тумбочки, стоящей под иконами, бутылочку и, налив что-то в маленькую рюмку, перекрестившись, выпивала.
Эта стопка никак не вписывалась в утреннее бабушкино действо. Нет, мы не думали, что это было что-то спиртное, скорее, предполагалось лекарство, но все равно любопытство одолело. Что же пьет по утрам наша сердобольная хозяйка, умудряющаяся раньше нас всех вставать, позже всех ложиться да еще и ухаживать не только за полным сараем со скотиной и птицей, но и за нами — четырьмя стройбатовцами?
Согрешил. Однажды утром, когда хозяйка погнала корову, открыл я тумбочку под иконами, а там батарея синих пол-литровых бутылок с наклеечками. На всех наклейках крестик стоит и год написан 1968, 1970, 1972…. И еще непонятное «сретенская», «крещенская». Причем с «крещенской» было больше. Открыл одну, другую, третью — везде вода. Понимаю, что не понимаю в чем дело и в тоже время спокойно соглашаюсь со своим непониманием. Лишь четко осознаю, что немного страшно и сильно стыдно.
За утренним завтраком, состоявшем всегда из большой вареной картофелины, куска сала и большой кружки молока, не вытерпел, да и как то не по себе было от поступка своего, взял и спросил: — Бабуль, а что вы утром пьете, когда молитесь? Улыбнулась старушка, с лукавинкой посмотрела и отвечает: — Чую я по утрам, что кто-то мне в спину смотрит, когда я молитвы читаю. Смотрит и молчит. А пью я, онучёк, водичку святую, крещенскую. И рассказала нам наша бабушка о том, как три-четыре раза в год ездит в далекий от нее Ростов на службы праздничные, а зимой на Крещение всегда воду святую набирает, которая никогда не портится, а также в жизни помогает и даже болезни излечивает. Раньше, когда церковь в соседнем селе была, столько воды не хранила, да и не берегла так, как сейчас. Теперь же в воде этой для нее и служба церковная, и в ее вере утверждение.
Есть в Ростовской области в Аксайском районе небольшой хуторок. В начале 70-х прошлого века наш студенческий строительный отряд облюбовал эту местность по причине ежегодной нужды в теплицах, в которых выращивались овощи для недалекого комбината, где эти овощи квасили, делали консервы и разливали вино по рубль с копейками за бутылку. Теплицы быстро изнашивались, и каждый год на столе ректора нашего института лежала заявка из хутора Черюмкина, требующего дешевой, покладистой и не вредной рабочей силы. Студенты для данного дела — восстановления теплиц — были всегда беспроигрышным вариантом. Селили нас по усадьбам одиноких бабушек да в спортзале местной неполной средней школы. У бабушек было предпочтительней, так как там сердобольные старушки еще и подкармливали, да и уют какой-никакой присутствовал.
По утрам, в районе между первыми и вторыми петухами, в нашу комнату (а спали мы в зале) потихоньку входила хозяйка-старушка, зажигала в красном углу лампадку перед тремя темными от времени иконами и шептала молитвы. Тихо шептала, а слышно в рассветной тишине было отчетливо. Мы, естественно, подглядывали, но старались не шевелиться, потому что… А вот почему старались себя не выдать, было непонятно. Нельзя и всё. В конце молитв наша хозяйка несколько раз кланялась, а затем доставала из тумбочки, стоящей под иконами, бутылочку и, налив что-то в маленькую рюмку, перекрестившись, выпивала.
Эта стопка никак не вписывалась в утреннее бабушкино действо. Нет, мы не думали, что это было что-то спиртное, скорее, предполагалось лекарство, но все равно любопытство одолело. Что же пьет по утрам наша сердобольная хозяйка, умудряющаяся раньше нас всех вставать, позже всех ложиться да еще и ухаживать не только за полным сараем со скотиной и птицей, но и за нами — четырьмя стройбатовцами?
Согрешил. Однажды утром, когда хозяйка погнала корову, открыл я тумбочку под иконами, а там батарея синих пол-литровых бутылок с наклеечками. На всех наклейках крестик стоит и год написан 1968, 1970, 1972…. И еще непонятное «сретенская», «крещенская». Причем с «крещенской» было больше. Открыл одну, другую, третью — везде вода. Понимаю, что не понимаю в чем дело и в тоже время спокойно соглашаюсь со своим непониманием. Лишь четко осознаю, что немного страшно и сильно стыдно.
За утренним завтраком, состоявшем всегда из большой вареной картофелины, куска сала и большой кружки молока, не вытерпел, да и как то не по себе было от поступка своего, взял и спросил: — Бабуль, а что вы утром пьете, когда молитесь? Улыбнулась старушка, с лукавинкой посмотрела и отвечает: — Чую я по утрам, что кто-то мне в спину смотрит, когда я молитвы читаю. Смотрит и молчит. А пью я, онучёк, водичку святую, крещенскую. И рассказала нам наша бабушка о том, как три-четыре раза в год ездит в далекий от нее Ростов на службы праздничные, а зимой на Крещение всегда воду святую набирает, которая никогда не портится, а также в жизни помогает и даже болезни излечивает. Раньше, когда церковь в соседнем селе была, столько воды не хранила, да и не берегла так, как сейчас. Теперь же в воде этой для нее и служба церковная, и в ее вере утверждение.
"For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. Lastly, the web previews of t.me links have been given a new look, adding chat backgrounds and design elements from the fully-features Telegram Web client. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said. The regulator said it had received information that messages containing stock tips and other investment advice with respect to selected listed companies are being widely circulated through websites and social media platforms such as Telegram, Facebook, WhatsApp and Instagram.
from ua
