Украина, помимо всего прочего, — это ещё и наши девяностые. Пролонгированные, так сказать. «Продлять будем? — Ессстесссвенно!»
Девяностые, которые не кончились в нулевых, а продолжались все тридцать три года, достигнув, наконец, своего апогея.
Почему наши либералы так любят Украину? По той же самой причине, по которой они так любят девяностые. Только на Украине сегодня все их безумные мечты воплотились полностью. Творческая интеллигенция из обслуги олигархов, из клоунов, кривляющихся на потеху властям, сама стала олигархией, сама стала властью, деспотией и диктатурой. Торжество победившего шапито.
Как утверждают некоторые, чем слабее и беззащитнее животное в природе, тем кровожаднее оно ведет себя внутри своего собственного вида. Не знаю, так ли это, но ухилянт Зеленский, слабый, смешной человечек, ведет себя согласно этому принципу.
У «Агаты Кристи» в конце восьмидесятых была такая навязчивая песенка. Называлась «Viva, Kalman!»: «Клоун не зря помнит эти лица, вечером — шут, а теперь — убийца, в душном трактире он отрешится с пьяною ордой!»
Но было бы нелепо говорить, что девяностые устраивали только либералов. Нет, куда там. Выгодополучателей было множество. Подонки и проходимцы все х мастей, мошенники, строители финансовых пирамид, деляги, крутилы, наперсточники, представители первой и второй древнейших, многие другие. Всё дешево, и в первую очередь дешевы люди. Полно тех, кто не вписался в рынок, да. Купишь таких за две копейки. Есть доллары — есть всё. Ты всесилен. Помню, было такое короткое время, когда из Новосибирска в Москву можно было улететь за два бакса. Представляете? Цены ещё были советские, а курс доллара уже капиталистических. Фильм «Евротур». Были случаи, когда за пятьсот долларов человека, которого остановили пьяного в дрова за рулем, сопровождали до нужного места с мигалками. Гуляй, рванина. Хочешь — маленьких девочек, хочешь — маленьких мальчиков, хочешь, и тебе убьют соседей, что мешают спать или не продают квартиру, чтобы расширить твою. Никакого государства. Закон — тайга, медведь — прокурор. За справедливостью — к дону Корлеоне. К «Бригаде».
Мы удивляемся, когда любители девяностых воспевают украинскую свободу. Какая там свобода? Границы закрыты, выборов нет, людей, как баранов, тащат на бойню. Но для любителей девяностых тащат на бойню не людей, а быдло, морлоков, тех, кто не вписался. Для правильных пацанов клуб «Ибица», омары на яхте с Арестовичем, Куршавель и надпись чероной икрой по красной: «Жизнь удалась!»
Ну, правда, ресурсы кончаются. Правильным пацанам приходится подъедать друг друга. Пауки в банке, сдохни ты сегодня, а я — завтра. Но, в конце концов, живи быстро, умри молодым. Да и вообще, герои-то не вмирают.
В России общество после катастрофы 1998-го (и в целом — катастрофы девяностых) ясно дало понять. Не устраивает. Будет большая кровь, кое-кого развесят на фонарях. Наверху почувствовали посыл. Поэтому сначала вместо Немцова появился Примаков, а потом и Путин.
На Украине девяностые большинство устраивали. Ну а чего: европейский же выбор. Отсюда началось расхождение.
Однако ж к этому прибавилась зависть. Сами девяностые Украина прошла мягче, чем Россия. Не было Чечни, не было такой крови. Но уже в нулевых украинцы чинили нам унитазы (которых у нас нет), таскали за нами чемоданы и воровали столовое серебро в прислугах. Сериал «Моя прекрасная няня» — украинка со своим рабочим прибором ищет лучшей доли.
А какой вывод был сделан? Россия живет богаче, потому что ресурсы. Нефть, газ. Живет богаче, но, знаете, как в тюрьме. Законы какие-то. Налоговая. Терпилы чего-то требуют и ведь даже получают. Все это неправильно. Неразумно.
Отсюда и модель «пророссийского украинца» — сесть на русские ресурсы, а девяностые вернуть. Чтобы было «вильно, як в ридной нэньке».
Хотим жить как в родной Руине, но богато, с ресурсами. Понимания, что одно связано с другим, нет. И скрестить уже с ежом никак не получится. А так хочется. Стараются ведь.
Украина, помимо всего прочего, — это ещё и наши девяностые. Пролонгированные, так сказать. «Продлять будем? — Ессстесссвенно!»
Девяностые, которые не кончились в нулевых, а продолжались все тридцать три года, достигнув, наконец, своего апогея.
Почему наши либералы так любят Украину? По той же самой причине, по которой они так любят девяностые. Только на Украине сегодня все их безумные мечты воплотились полностью. Творческая интеллигенция из обслуги олигархов, из клоунов, кривляющихся на потеху властям, сама стала олигархией, сама стала властью, деспотией и диктатурой. Торжество победившего шапито.
Как утверждают некоторые, чем слабее и беззащитнее животное в природе, тем кровожаднее оно ведет себя внутри своего собственного вида. Не знаю, так ли это, но ухилянт Зеленский, слабый, смешной человечек, ведет себя согласно этому принципу.
У «Агаты Кристи» в конце восьмидесятых была такая навязчивая песенка. Называлась «Viva, Kalman!»: «Клоун не зря помнит эти лица, вечером — шут, а теперь — убийца, в душном трактире он отрешится с пьяною ордой!»
Но было бы нелепо говорить, что девяностые устраивали только либералов. Нет, куда там. Выгодополучателей было множество. Подонки и проходимцы все х мастей, мошенники, строители финансовых пирамид, деляги, крутилы, наперсточники, представители первой и второй древнейших, многие другие. Всё дешево, и в первую очередь дешевы люди. Полно тех, кто не вписался в рынок, да. Купишь таких за две копейки. Есть доллары — есть всё. Ты всесилен. Помню, было такое короткое время, когда из Новосибирска в Москву можно было улететь за два бакса. Представляете? Цены ещё были советские, а курс доллара уже капиталистических. Фильм «Евротур». Были случаи, когда за пятьсот долларов человека, которого остановили пьяного в дрова за рулем, сопровождали до нужного места с мигалками. Гуляй, рванина. Хочешь — маленьких девочек, хочешь — маленьких мальчиков, хочешь, и тебе убьют соседей, что мешают спать или не продают квартиру, чтобы расширить твою. Никакого государства. Закон — тайга, медведь — прокурор. За справедливостью — к дону Корлеоне. К «Бригаде».
Мы удивляемся, когда любители девяностых воспевают украинскую свободу. Какая там свобода? Границы закрыты, выборов нет, людей, как баранов, тащат на бойню. Но для любителей девяностых тащат на бойню не людей, а быдло, морлоков, тех, кто не вписался. Для правильных пацанов клуб «Ибица», омары на яхте с Арестовичем, Куршавель и надпись чероной икрой по красной: «Жизнь удалась!»
Ну, правда, ресурсы кончаются. Правильным пацанам приходится подъедать друг друга. Пауки в банке, сдохни ты сегодня, а я — завтра. Но, в конце концов, живи быстро, умри молодым. Да и вообще, герои-то не вмирают.
В России общество после катастрофы 1998-го (и в целом — катастрофы девяностых) ясно дало понять. Не устраивает. Будет большая кровь, кое-кого развесят на фонарях. Наверху почувствовали посыл. Поэтому сначала вместо Немцова появился Примаков, а потом и Путин.
На Украине девяностые большинство устраивали. Ну а чего: европейский же выбор. Отсюда началось расхождение.
Однако ж к этому прибавилась зависть. Сами девяностые Украина прошла мягче, чем Россия. Не было Чечни, не было такой крови. Но уже в нулевых украинцы чинили нам унитазы (которых у нас нет), таскали за нами чемоданы и воровали столовое серебро в прислугах. Сериал «Моя прекрасная няня» — украинка со своим рабочим прибором ищет лучшей доли.
А какой вывод был сделан? Россия живет богаче, потому что ресурсы. Нефть, газ. Живет богаче, но, знаете, как в тюрьме. Законы какие-то. Налоговая. Терпилы чего-то требуют и ведь даже получают. Все это неправильно. Неразумно.
Отсюда и модель «пророссийского украинца» — сесть на русские ресурсы, а девяностые вернуть. Чтобы было «вильно, як в ридной нэньке».
Хотим жить как в родной Руине, но богато, с ресурсами. Понимания, что одно связано с другим, нет. И скрестить уже с ежом никак не получится. А так хочется. Стараются ведь.
Как геи родить ребенка.
BY Вестник родимых болот
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. In this regard, Sebi collaborated with the Telecom Regulatory Authority of India (TRAI) to reduce the vulnerability of the securities market to manipulation through misuse of mass communication medium like bulk SMS. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion.
from ua
