Благодаря киноленте «Список Шиндлера», снятой Стивеном Спилбергом, о немецком промышленнике, во время Холокоста спасшем около 1200 польских евреев, знают миллионы людей. А вот о подвиге русского врача Георгия Федоровича Синякова, который избавил от верной смерти в несколько раз больше людей, к огромному сожалению, мало кто знает.
В 1961 году одна из самых популярных газет СССР — «Литературная газета», напечатала статью о судьбе легендарной Анны Егоровой, военной летчицы, «летающей ведьмы», как звали ее немцы. В августе 1944 года самолет Анны был сбит под Варшавой и ее, обгоревшую, привезли в концлагерь польского города Кюстрин. Там, помимо пыток и допросов, ее ждала бы мучительная смерть от заражения крови: обширные раны никто и не думал обрабатывать. На счастье летчицы, она попала в руки лагерному врачу – хирургу, чье имя с благодарностью произносили не только пленные, но и охрана лагеря, и даже «чистокровные арийцы», управлявшие этим интернациональным адом.
Он был единственной надеждой на спасение для сотен узников концлагеря Кюстрин. «Всех пленных согнали в колонну, и, окруженная озверелыми конвоирами, немецкими овчарками, она потянулась по Кюстринскому лагерю. Меня несли на носилках, как носят покойников на кладбище, товарищи по беде. И вдруг слышу голос одного из несущих носилки: «Держись, сестренка! Доктор Синяков воскрешает из мертвых!..» — писала Егорова в воспоминаниях.
Георгий Фёдорович Синяков родился 6 апреля 1903 года в селе Петровское Воронежской губернии. В 25 лет он окончил медицинский факультет Воронежского университета и трудился врачом в больнице, день за днём оттачивая мастерство хирурга. Его призвали на фронт с первых же дней войны. Но долго повоевать ему не пришлось: 5 октября его госпиталь вместе с ранеными оказался в тылу у стремительно наступающих немцев. Он продолжал оказывать помощь раненым бойцам, несмотря на то, что немцы были уже в госпитале. Георгий Фёдорович отошёл от операционного стола только тогда, когда гитлеровцы под дулом автомата приказали ему бросить это «ненужное занятие». Врачу пришлось пройти несколько концлагерей, прежде чем он оказался в Кюстринском лагере для военнопленных в Польше.
Советские военнопленные стали поступать в лагерь в июле 1941 года. Для их содержания была отведена отдельная территория, огороженная в три ряда колючей проволокой. Заключённых других лагерных зон поддерживал посылками и медикаментами Красный Крест, советским военнопленным в этой помощи было отказано. Среди русских — смертность была самой высокой. Голод, обморожения, дистрофия, ранения, простуды. Выяснив, что Георгий Синяков – медик по профессии, немцы решили назначить его лагерным хирургом. Но перед этим фашисты решили устроить русскому врачу экзамен: он, голодный и босой, на глазах у экзаменаторов, пленных врачей из европейских государств, сделал резекцию желудка. У ассистентов Синякова дрожали руки, а он спокойно и чётко выполнял манипуляции. «Лучший хирург из СССР не стоит немецкого санитара» — с того дня в Кюстрине эта фашистская фраза стала неактуальной. Георгия Федоровича тут же перевели в ревир – лагерный лазарет, и назначили штатным хирургом. С тех пор он практически не отходил от операционного стола – больных и раненых было огромное количество.
Врачу полагался усиленный паек, да и доктора из других зон лагеря пытались подкармливать истощенного русского коллегу. Как-то югославы принесли ему банку молока и шпик, но он выменял на них у немецких охранников два ведра картошки для своих пациентов.
Благодаря киноленте «Список Шиндлера», снятой Стивеном Спилбергом, о немецком промышленнике, во время Холокоста спасшем около 1200 польских евреев, знают миллионы людей. А вот о подвиге русского врача Георгия Федоровича Синякова, который избавил от верной смерти в несколько раз больше людей, к огромному сожалению, мало кто знает.
В 1961 году одна из самых популярных газет СССР — «Литературная газета», напечатала статью о судьбе легендарной Анны Егоровой, военной летчицы, «летающей ведьмы», как звали ее немцы. В августе 1944 года самолет Анны был сбит под Варшавой и ее, обгоревшую, привезли в концлагерь польского города Кюстрин. Там, помимо пыток и допросов, ее ждала бы мучительная смерть от заражения крови: обширные раны никто и не думал обрабатывать. На счастье летчицы, она попала в руки лагерному врачу – хирургу, чье имя с благодарностью произносили не только пленные, но и охрана лагеря, и даже «чистокровные арийцы», управлявшие этим интернациональным адом.
Он был единственной надеждой на спасение для сотен узников концлагеря Кюстрин. «Всех пленных согнали в колонну, и, окруженная озверелыми конвоирами, немецкими овчарками, она потянулась по Кюстринскому лагерю. Меня несли на носилках, как носят покойников на кладбище, товарищи по беде. И вдруг слышу голос одного из несущих носилки: «Держись, сестренка! Доктор Синяков воскрешает из мертвых!..» — писала Егорова в воспоминаниях.
Георгий Фёдорович Синяков родился 6 апреля 1903 года в селе Петровское Воронежской губернии. В 25 лет он окончил медицинский факультет Воронежского университета и трудился врачом в больнице, день за днём оттачивая мастерство хирурга. Его призвали на фронт с первых же дней войны. Но долго повоевать ему не пришлось: 5 октября его госпиталь вместе с ранеными оказался в тылу у стремительно наступающих немцев. Он продолжал оказывать помощь раненым бойцам, несмотря на то, что немцы были уже в госпитале. Георгий Фёдорович отошёл от операционного стола только тогда, когда гитлеровцы под дулом автомата приказали ему бросить это «ненужное занятие». Врачу пришлось пройти несколько концлагерей, прежде чем он оказался в Кюстринском лагере для военнопленных в Польше.
Советские военнопленные стали поступать в лагерь в июле 1941 года. Для их содержания была отведена отдельная территория, огороженная в три ряда колючей проволокой. Заключённых других лагерных зон поддерживал посылками и медикаментами Красный Крест, советским военнопленным в этой помощи было отказано. Среди русских — смертность была самой высокой. Голод, обморожения, дистрофия, ранения, простуды. Выяснив, что Георгий Синяков – медик по профессии, немцы решили назначить его лагерным хирургом. Но перед этим фашисты решили устроить русскому врачу экзамен: он, голодный и босой, на глазах у экзаменаторов, пленных врачей из европейских государств, сделал резекцию желудка. У ассистентов Синякова дрожали руки, а он спокойно и чётко выполнял манипуляции. «Лучший хирург из СССР не стоит немецкого санитара» — с того дня в Кюстрине эта фашистская фраза стала неактуальной. Георгия Федоровича тут же перевели в ревир – лагерный лазарет, и назначили штатным хирургом. С тех пор он практически не отходил от операционного стола – больных и раненых было огромное количество.
Врачу полагался усиленный паек, да и доктора из других зон лагеря пытались подкармливать истощенного русского коллегу. Как-то югославы принесли ему банку молока и шпик, но он выменял на них у немецких охранников два ведра картошки для своих пациентов.
BY Z Рука Кремля 🇷🇺
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The regulator said it has been undertaking several campaigns to educate the investors to be vigilant while taking investment decisions based on stock tips. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. The S&P 500 fell 1.3% to 4,204.36, and the Dow Jones Industrial Average was down 0.7% to 32,943.33. The Dow posted a fifth straight weekly loss — its longest losing streak since 2019. The Nasdaq Composite tumbled 2.2% to 12,843.81. Though all three indexes opened in the green, stocks took a turn after a new report showed U.S. consumer sentiment deteriorated more than expected in early March as consumers' inflation expectations soared to the highest since 1981. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai.
from ua
