Вчера был в Энергодаре и нескольких сёлах по Днепру, видел даже «ту сторону» через реку с нашей. Бравых тактикульных фотографий не будет, не мой жанр. Благо и поездка была с сугубо мирными целями. Главное впечатление — люди, которые там живут, и которые три года назад из глухого захолустья стали передовой, и как эта передовая прошлась по ним самим. Отдельно впечатлил батюшка, оставшийся на нашей стороне, хотя его супруга, директор сельской школы, выбрала другой берег и уехала туда. Ну и ёлка в Каменке, которую «наряжали под дронами», а как разбирать теперь, не знают — дроны разбили единственную на весь район машину с подъемником, а из других районов ехать на такую задачу героев особо нема. И школы, где в каждом классе висит объявление, разъясняющее, чем звонок на перемену отличается от звонка, по которому надо спускаться в подвал пережидать обстрел. А ещё музей ВОВ, сохранившийся нетронутым в одной из школ (в Малой Белозёрке) с советских времён, с рассказом о том, чего стоило учителям его спасти от приезжавших то и дело из Киева специалистов по коррекции исторической памяти. И слёзы коммунальщиков, которые месяц по ночам закапывали в землю (от дронов) трансформатор для подачи света в многоквартирные дома, а потом его уже вкопанный методично раздолбали артиллерией. Много впечатлений, не все ещё уложил в голове.
Вчера был в Энергодаре и нескольких сёлах по Днепру, видел даже «ту сторону» через реку с нашей. Бравых тактикульных фотографий не будет, не мой жанр. Благо и поездка была с сугубо мирными целями. Главное впечатление — люди, которые там живут, и которые три года назад из глухого захолустья стали передовой, и как эта передовая прошлась по ним самим. Отдельно впечатлил батюшка, оставшийся на нашей стороне, хотя его супруга, директор сельской школы, выбрала другой берег и уехала туда. Ну и ёлка в Каменке, которую «наряжали под дронами», а как разбирать теперь, не знают — дроны разбили единственную на весь район машину с подъемником, а из других районов ехать на такую задачу героев особо нема. И школы, где в каждом классе висит объявление, разъясняющее, чем звонок на перемену отличается от звонка, по которому надо спускаться в подвал пережидать обстрел. А ещё музей ВОВ, сохранившийся нетронутым в одной из школ (в Малой Белозёрке) с советских времён, с рассказом о том, чего стоило учителям его спасти от приезжавших то и дело из Киева специалистов по коррекции исторической памяти. И слёзы коммунальщиков, которые месяц по ночам закапывали в землю (от дронов) трансформатор для подачи света в многоквартирные дома, а потом его уже вкопанный методично раздолбали артиллерией. Много впечатлений, не все ещё уложил в голове.
BY ЧАДАЕВ
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read." However, the perpetrators of such frauds are now adopting new methods and technologies to defraud the investors. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation.
from ua
