Игра не шла. Но счет выровняли. Два-два. В моей коллекции ещё один забитый гол. Играли с пятиклассниками. Немец хорошо водит. На скорости проигрывает. Когда нужно пасовать, увлекается обводками и теряет мяч.
В этот раз Оксана с Гошей вовремя разбудили Серёгу, закричав: «Серёга, проснись!» Серёга проснулся. Передал мяч мне. Я принял и пробил по воротам. Мяч оказался в сетке. Вратарь пятиклассников и не понял, как такое получилось.
Гоша с Оксаной сидели и болели за нас. Кричали, хлопали. Когда я забил, встали со скамеек и прыгать начали. Обрадовались. После финального свистка, подошел к ним. С гордостью смотрели на меня. Только я внутри себя понимал, что мог сыграть лучше. Всё равно, конечно, было приятно.
– Скучная игра, – недовольно усмехнулся. – Нам понравилось! – хлопнув меня по плечу, сказал Гоша. – Они медленные. Возьмут мяч и держат. – Гоша, не слушай его. Он собой вечно недоволен. Носился по полю, как угорелый, и говорит, что игра скучная. Смотри, весь мокрый, – Оксана оценила мою футболку. – Вы ничего про футбол не понимаете. – Лучше бы спасибо сказал за то, что мы вас поддерживали. – Спасибо. Чем старше, тем медлительнее. Будет плохо, если в следующем году мы так же медленно играть начнем, – кивнул на футбольную команду пятиклассников. – Мой дедушка медленно ходит. Это от старости. Тебе ещё рано стареть, – засмеялась Оксана. – Старики медленные и память у них – плохая. Начнут играть и забудут, в какие ворота надо мяч забивать, – Гоша попытался пошутить. – У детей тоже плохая память. Я не помню себя маленькой. Не помню, что со мной было, когда родители живы были. Их не помню. Знаю только по фотографиям, как они выглядели, – сказала Оксана. У неё родители погибли в автокатастрофе. Давно. – А я себя с трех лет помню, – уже серьезно сказал Гоша.
Когда Гоше было три года, его отца ранило в бою. Осколок от мины попал в руку и перебил кость. После госпиталя ненадолго приезжал к сыну. Гоша рассказал о том, что помнит, как отец поднимал его высоко к небу. Значит, рука у него зажила. Ещё Гоша рассказал, что помнит, как они сидели втроем – он, его мама и его отец – обнявшись.
У меня таких воспоминаний нет. Помню, что мне было тихо и спокойно. А когда именно было тихо и спокойно – в каком возрасте – не помню. Будто так всегда было. Настоящее детское детство. Отец всё время собирал военный рюкзак, а мама его разбирала. Не ругались, не кричали друг на друга.
Вечером отец придет с работы. Достанет рюкзак, уложит в него носки, трусы, водолазку, несколько футболок. Достанет походную аптечку, переберет лекарства. Дедушка ему крикнет: «Жгут проверь!» Отец проверит жгут – размотает его, растянет, потом скрутит и положит назад в аптечку. Застегнет её и прикрепит к рюкзаку. Потом сходит в ванную комнату, возьмет мыло, зубную щетку, бритвенные станки. Электрическую машинку для стрижки волос. Вернется к рюкзаку, рассует по кармашкам и сядет над ним со словами: «Вроде ничего не забыл...» Дедушка скажет: «Ну, с Богом!»
Отец посидит немного над рюкзаком, встанет, отнесет его в прихожую и ляжет спать. Проснувшись утром, увидит, что рюкзака нет. Пока отец спит, мама разбирает его. Вещи кладет на свои места в шкафу, мыльные принадлежности относит в ванную, аптечку убирает подальше – с глаз долой, как она выражается. Пустой рюкзак закидывает на антресоль. Отец посмотрит, что рюкзака нет, вздохнет, уйдет на кухню. Долго сидит там, ни слова не говоря. Мама заглянет к нему, они о чем-то пошепчутся, приготовят завтрак, разбудят меня, покормят и мы разойдемся каждый по своим делам. До вечера. Дедушка спит у нас до обеда. Вахтовик. Полтора месяца работает, полтора месяца спит до обеда. Его никто не будит. Родители на работе, я в школе или во дворе с ребятами. Так проходит день. А вечером отец снова достаёт рюкзак и собирает его под присмотром дедушки.
Тихое приключение. Даже не моё, а всего лишь отцовского рюкзака. Скучное, как сегодняшний футбол.
Игра не шла. Но счет выровняли. Два-два. В моей коллекции ещё один забитый гол. Играли с пятиклассниками. Немец хорошо водит. На скорости проигрывает. Когда нужно пасовать, увлекается обводками и теряет мяч.
В этот раз Оксана с Гошей вовремя разбудили Серёгу, закричав: «Серёга, проснись!» Серёга проснулся. Передал мяч мне. Я принял и пробил по воротам. Мяч оказался в сетке. Вратарь пятиклассников и не понял, как такое получилось.
Гоша с Оксаной сидели и болели за нас. Кричали, хлопали. Когда я забил, встали со скамеек и прыгать начали. Обрадовались. После финального свистка, подошел к ним. С гордостью смотрели на меня. Только я внутри себя понимал, что мог сыграть лучше. Всё равно, конечно, было приятно.
– Скучная игра, – недовольно усмехнулся. – Нам понравилось! – хлопнув меня по плечу, сказал Гоша. – Они медленные. Возьмут мяч и держат. – Гоша, не слушай его. Он собой вечно недоволен. Носился по полю, как угорелый, и говорит, что игра скучная. Смотри, весь мокрый, – Оксана оценила мою футболку. – Вы ничего про футбол не понимаете. – Лучше бы спасибо сказал за то, что мы вас поддерживали. – Спасибо. Чем старше, тем медлительнее. Будет плохо, если в следующем году мы так же медленно играть начнем, – кивнул на футбольную команду пятиклассников. – Мой дедушка медленно ходит. Это от старости. Тебе ещё рано стареть, – засмеялась Оксана. – Старики медленные и память у них – плохая. Начнут играть и забудут, в какие ворота надо мяч забивать, – Гоша попытался пошутить. – У детей тоже плохая память. Я не помню себя маленькой. Не помню, что со мной было, когда родители живы были. Их не помню. Знаю только по фотографиям, как они выглядели, – сказала Оксана. У неё родители погибли в автокатастрофе. Давно. – А я себя с трех лет помню, – уже серьезно сказал Гоша.
Когда Гоше было три года, его отца ранило в бою. Осколок от мины попал в руку и перебил кость. После госпиталя ненадолго приезжал к сыну. Гоша рассказал о том, что помнит, как отец поднимал его высоко к небу. Значит, рука у него зажила. Ещё Гоша рассказал, что помнит, как они сидели втроем – он, его мама и его отец – обнявшись.
У меня таких воспоминаний нет. Помню, что мне было тихо и спокойно. А когда именно было тихо и спокойно – в каком возрасте – не помню. Будто так всегда было. Настоящее детское детство. Отец всё время собирал военный рюкзак, а мама его разбирала. Не ругались, не кричали друг на друга.
Вечером отец придет с работы. Достанет рюкзак, уложит в него носки, трусы, водолазку, несколько футболок. Достанет походную аптечку, переберет лекарства. Дедушка ему крикнет: «Жгут проверь!» Отец проверит жгут – размотает его, растянет, потом скрутит и положит назад в аптечку. Застегнет её и прикрепит к рюкзаку. Потом сходит в ванную комнату, возьмет мыло, зубную щетку, бритвенные станки. Электрическую машинку для стрижки волос. Вернется к рюкзаку, рассует по кармашкам и сядет над ним со словами: «Вроде ничего не забыл...» Дедушка скажет: «Ну, с Богом!»
Отец посидит немного над рюкзаком, встанет, отнесет его в прихожую и ляжет спать. Проснувшись утром, увидит, что рюкзака нет. Пока отец спит, мама разбирает его. Вещи кладет на свои места в шкафу, мыльные принадлежности относит в ванную, аптечку убирает подальше – с глаз долой, как она выражается. Пустой рюкзак закидывает на антресоль. Отец посмотрит, что рюкзака нет, вздохнет, уйдет на кухню. Долго сидит там, ни слова не говоря. Мама заглянет к нему, они о чем-то пошепчутся, приготовят завтрак, разбудят меня, покормят и мы разойдемся каждый по своим делам. До вечера. Дедушка спит у нас до обеда. Вахтовик. Полтора месяца работает, полтора месяца спит до обеда. Его никто не будит. Родители на работе, я в школе или во дворе с ребятами. Так проходит день. А вечером отец снова достаёт рюкзак и собирает его под присмотром дедушки.
Тихое приключение. Даже не моё, а всего лишь отцовского рюкзака. Скучное, как сегодняшний футбол.
BY Дмитрий Артис (стихи)
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. "Someone posing as a Ukrainian citizen just joins the chat and starts spreading misinformation, or gathers data, like the location of shelters," Tsekhanovska said, noting how false messages have urged Ukrainians to turn off their phones at a specific time of night, citing cybersafety. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform.
from ua
