📎Дисклеймер: Это не руководство к действию, это уникальный опыт человека, который отстоял свое «право не подписывать», а значит, и «право не убивать».
📣Рассказ Ильи Яшина:
«Одним из моих надзирателей в колонии был молодой парень из Смоленска, который встретил начало войны рядовым срочной службы. Накануне вторжения в Украину его часть направили к границе, а вскоре после 24 февраля перебросили в Сумскую область. Бойцы стояли в каком-то селе, оккупированном в первые дни вторжения.
В апреле парня ждала демобилизация, и он должен был поехать домой. Но его вызвал командир и приказал подписать контракт. Именно приказал, заявив, что это его обязанность. Солдат знал, что это не так, и отказался.
Началось психологическое давление: ежедневные крики и оскорбления, обвинения в трусости, вывод перед строем и публичные унижение, тяжелая и грязная работа. Парень не ломался, терпел и считал дни до окончания службы.
Перед самым дембелем он почти сутки простоял в упоре лежа — но всё же выдержал и не стал ничего подписывать. Наконец, он отправился домой, а осенью 2022 года устроился надзирателем в колонию, чтобы получить бронь от мобилизации и снова не оказаться на фронте. Говорит, что посмотрел на эту войну своими глазами и готов сделать всё, лишь бы туда не вернуться.
А вот его сослуживцы, оказавшиеся менее стойкими, уже давно погибли либо пропали без вести. Восемнадцатилетние дети, которые не выдержали давления командиров и подписали контракты, стали пушечным мясом для Путина в бессмысленной и преступной войне».
📎Дисклеймер: Это не руководство к действию, это уникальный опыт человека, который отстоял свое «право не подписывать», а значит, и «право не убивать».
📣Рассказ Ильи Яшина:
«Одним из моих надзирателей в колонии был молодой парень из Смоленска, который встретил начало войны рядовым срочной службы. Накануне вторжения в Украину его часть направили к границе, а вскоре после 24 февраля перебросили в Сумскую область. Бойцы стояли в каком-то селе, оккупированном в первые дни вторжения.
В апреле парня ждала демобилизация, и он должен был поехать домой. Но его вызвал командир и приказал подписать контракт. Именно приказал, заявив, что это его обязанность. Солдат знал, что это не так, и отказался.
Началось психологическое давление: ежедневные крики и оскорбления, обвинения в трусости, вывод перед строем и публичные унижение, тяжелая и грязная работа. Парень не ломался, терпел и считал дни до окончания службы.
Перед самым дембелем он почти сутки простоял в упоре лежа — но всё же выдержал и не стал ничего подписывать. Наконец, он отправился домой, а осенью 2022 года устроился надзирателем в колонию, чтобы получить бронь от мобилизации и снова не оказаться на фронте. Говорит, что посмотрел на эту войну своими глазами и готов сделать всё, лишь бы туда не вернуться.
А вот его сослуживцы, оказавшиеся менее стойкими, уже давно погибли либо пропали без вести. Восемнадцатилетние дети, которые не выдержали давления командиров и подписали контракты, стали пушечным мясом для Путина в бессмысленной и преступной войне».
The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. The regulator said it has been undertaking several campaigns to educate the investors to be vigilant while taking investment decisions based on stock tips. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change.
from ua
