После переезда Коляна в Чехию я вернулся в нашу с Ритой квартиру на Затулинку и почувствовал, что мне грустно расставаться с моей съемной квартирой на 1905 года. Не потому что она в центре (и это тоже, конечно!), а потому что для меня она в большей степени дом, чем моя эта. Простая арифметика — в новую квартиру мы заехали 25 ноября 2012 года, а 2 октября 2015-го Рита сказала мне «Давай разъедемся», то есть я и трех лет тут не провел, а на 1905-го я жил семь лет, семь месяцев и два дня. Неудивительно, что та квартира с рисунками в кухне и в ванной, на балконе которой я наблюдал, как из ничего и палок строят магазин во дворе, и сфотографировал для этого канала больше сотни книг, в которую я возвращался из самых крутых поездок и командировок, в которой у меня, если совсем уйти в сравнения, было сильно больше смыслов, сына и любви, чем за те три года на Затулинке, стала мне Настоящим Домом. Спасибо моей доброй лендлордице Лизе, что терпела меня так долго.
Я уже скучаю по той квартире, но рад заново обживать эту.
После переезда Коляна в Чехию я вернулся в нашу с Ритой квартиру на Затулинку и почувствовал, что мне грустно расставаться с моей съемной квартирой на 1905 года. Не потому что она в центре (и это тоже, конечно!), а потому что для меня она в большей степени дом, чем моя эта. Простая арифметика — в новую квартиру мы заехали 25 ноября 2012 года, а 2 октября 2015-го Рита сказала мне «Давай разъедемся», то есть я и трех лет тут не провел, а на 1905-го я жил семь лет, семь месяцев и два дня. Неудивительно, что та квартира с рисунками в кухне и в ванной, на балконе которой я наблюдал, как из ничего и палок строят магазин во дворе, и сфотографировал для этого канала больше сотни книг, в которую я возвращался из самых крутых поездок и командировок, в которой у меня, если совсем уйти в сравнения, было сильно больше смыслов, сына и любви, чем за те три года на Затулинке, стала мне Настоящим Домом. Спасибо моей доброй лендлордице Лизе, что терпела меня так долго.
Я уже скучаю по той квартире, но рад заново обживать эту.
Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website.
from ua
