Итак, режим семьи Асадов пал. Для России - это тяжелый удар - политический, военный, репутационный. Сейчас много ура-патриотических блогеров и военкоров кричат, что сам Асад во всем и виноват. Возникает вопрос: либо Россия поставила на человека, который ничего не может и ничего не хочет, либо Асад - вполне адекватный человек, который оказался жертвой обстоятельств.
🔸 Однако давайте поговорим о падении Асада в Кавказском контексте. Начнем с того, что падение Асада - это усиление связки Азербайджана и Турции. И это усиление отразиться в том числе и в зоне азербайджано-армянского конфликта.
🔸 Кроме того, падение Асада означает, что боевики-джихадисты, воевавшие на стороне оппозиции, куда-то поедут. Вопрос: куда? В Россию? В Среднюю Азию? На Северный Кавказ?
🔸 Кроме того, значительная часть сторонников Асада - это северокавказская диаспора во главе с потомками абхазских мухаджиров. Самым сильным из этих кланов является абхазский клан князей Маршан. Сейчас северокавказская диаспора концентрируется в Латакии, где губернатором является князь Валид Маршан. Их нужно вывозить. Скорее всего, в Абхазию и на российский Северный Кавказ. Как их интегрировать в тамошнее общество? И много других вопросов возникает.
Таким образом, падение Асада будет иметь и последствия на Кавказе.
Итак, режим семьи Асадов пал. Для России - это тяжелый удар - политический, военный, репутационный. Сейчас много ура-патриотических блогеров и военкоров кричат, что сам Асад во всем и виноват. Возникает вопрос: либо Россия поставила на человека, который ничего не может и ничего не хочет, либо Асад - вполне адекватный человек, который оказался жертвой обстоятельств.
🔸 Однако давайте поговорим о падении Асада в Кавказском контексте. Начнем с того, что падение Асада - это усиление связки Азербайджана и Турции. И это усиление отразиться в том числе и в зоне азербайджано-армянского конфликта.
🔸 Кроме того, падение Асада означает, что боевики-джихадисты, воевавшие на стороне оппозиции, куда-то поедут. Вопрос: куда? В Россию? В Среднюю Азию? На Северный Кавказ?
🔸 Кроме того, значительная часть сторонников Асада - это северокавказская диаспора во главе с потомками абхазских мухаджиров. Самым сильным из этих кланов является абхазский клан князей Маршан. Сейчас северокавказская диаспора концентрируется в Латакии, где губернатором является князь Валид Маршан. Их нужно вывозить. Скорее всего, в Абхазию и на российский Северный Кавказ. Как их интегрировать в тамошнее общество? И много других вопросов возникает.
Таким образом, падение Асада будет иметь и последствия на Кавказе.
Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. There was another possible development: Reuters also reported that Ukraine said that Belarus could soon join the invasion of Ukraine. However, the AFP, citing a Pentagon official, said the U.S. hasn’t yet seen evidence that Belarusian troops are in Ukraine. "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said. And indeed, volatility has been a hallmark of the market environment so far in 2022, with the S&P 500 still down more than 10% for the year-to-date after first sliding into a correction last month. The CBOE Volatility Index, or VIX, has held at a lofty level of more than 30. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from ua
