Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О концептуальных основаниях визита Си Цзиньпина в Россию
Гаагское заявление МУС, конечно же, было сделано с учетом готовящегося визита китайского лидера в Россию. В.Путин и Си Цзиньпин в разных положениях, но оба заинтересованы в этом визите. Пропаганда внутри стран получила достаточно топлива для позиционирования события в нужном для суверенных правителей ключе.
В приветственных заявлениях лидеров было очень много китайско-церемониально-уважительного, византийского. Китай пытается брать на себя миссию нормализации ситуации в Украине, а также сдерживания России по ядерному вопросу. По этому поводу, действительно, аффилированные с российской властью лица говорят все меньше, но совсем прекратить не могут (а как иначе на Гаагу реагировать?). Посыл Китая Западу: мы ладим с Россией (пропагандисты в Украине и другие недруги называют это вассальной зависимостью, что явно преждевременно) и используем это на благо всеобщей, неделимой безопасности и мира, но без жвачки (дружбы).
Размежевание торгово-экономических цепочек между США и Китаем началось за несколько лет до ковида, а сейчас продолжается. Китай, мыслящий на десятилетия вперед, понимает, что не вписывается в технологически-модернистские планы Запада в качестве равного партнера и готовится к новой холодно-технологической войне. Именно в этом контексте Россия, отдаляющаяся от Запада, ему подходит как никогда ранее. Китаю нужна Россия в нынешнем виде как пространство сбыта продукции и не только. Отношения США и Китая – это глобальный мир-системный фактор, который показывает, что Вашингтон не склонен отдавать инициативу Китаю в вопросах политического урегулирования ситуации в Украине.
Заявление Си Цзиньпина по поводу того, что российский народ поддержит очередное переизбрание В. Путина, плохо соотносится с дипломатическим этикетом, однако резкое прочтение («дал ярлык на княжение») не позволяет понять специфики заявления. На мой взгляд, сказанное Си означает: российский лидер при любом исходе СВО сможет сохранить свою власть и поддержку граждан (или, в формулировках realpolitik, контроль над страной). Следовательно, значимость СВО китайскими глазами видится как менее высокая, нежели считают в Кремле. Проще говоря: Пекин считает, что Кремль может быстро завершить СВО: вопрос лишь в приемлемых условиях. И Китай, таким образом, дает понять, что завершение СВО в ближайшие месяцы для него выгоднее чем ее продолжение.
Пекином заявлено, что план мирного урегулирования предполагает уважение (признание) принципа суверенитета национальных государств. Это, как нам объявили, ООН-центричный мир, мир демократий суверенных государств, а не американское доминирование. То есть – это многополярное, но, если быть реалистами, биполярное мироустройство, к которому Китай и идет. Китай мыслит более длительными циклами, чем российское руководство. И именно поэтому я бы не ждал краткосрочных итогов визита, но средне- и особенно долгосрочные последствия обязательно будут. Причем, на мой взгляд, не очень выигрышные для России. Имея испорченные отношения с Западом, потенциал глобальной геополитической субьектности реализовать намного сложнее. Но такое ограниченное и однобокое положение России Китай может использовать ради собственной выгоды.
И еще: важнейшим индикатором реальной динамики в российско-китайских отношениях остается Арктика: тактические интересы стран совпадают, но стратегически и парадигмально сейчас Россия и «приарктический» Китай стоят на совершенно разных позициях в этом вопросе. Если будут корректировки со стороны Москвы – это будет очень показательно, но пока их нет, и я бы не ждал их в ближайшие полгода.
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О концептуальных основаниях визита Си Цзиньпина в Россию
Гаагское заявление МУС, конечно же, было сделано с учетом готовящегося визита китайского лидера в Россию. В.Путин и Си Цзиньпин в разных положениях, но оба заинтересованы в этом визите. Пропаганда внутри стран получила достаточно топлива для позиционирования события в нужном для суверенных правителей ключе.
В приветственных заявлениях лидеров было очень много китайско-церемониально-уважительного, византийского. Китай пытается брать на себя миссию нормализации ситуации в Украине, а также сдерживания России по ядерному вопросу. По этому поводу, действительно, аффилированные с российской властью лица говорят все меньше, но совсем прекратить не могут (а как иначе на Гаагу реагировать?). Посыл Китая Западу: мы ладим с Россией (пропагандисты в Украине и другие недруги называют это вассальной зависимостью, что явно преждевременно) и используем это на благо всеобщей, неделимой безопасности и мира, но без жвачки (дружбы).
Размежевание торгово-экономических цепочек между США и Китаем началось за несколько лет до ковида, а сейчас продолжается. Китай, мыслящий на десятилетия вперед, понимает, что не вписывается в технологически-модернистские планы Запада в качестве равного партнера и готовится к новой холодно-технологической войне. Именно в этом контексте Россия, отдаляющаяся от Запада, ему подходит как никогда ранее. Китаю нужна Россия в нынешнем виде как пространство сбыта продукции и не только. Отношения США и Китая – это глобальный мир-системный фактор, который показывает, что Вашингтон не склонен отдавать инициативу Китаю в вопросах политического урегулирования ситуации в Украине.
Заявление Си Цзиньпина по поводу того, что российский народ поддержит очередное переизбрание В. Путина, плохо соотносится с дипломатическим этикетом, однако резкое прочтение («дал ярлык на княжение») не позволяет понять специфики заявления. На мой взгляд, сказанное Си означает: российский лидер при любом исходе СВО сможет сохранить свою власть и поддержку граждан (или, в формулировках realpolitik, контроль над страной). Следовательно, значимость СВО китайскими глазами видится как менее высокая, нежели считают в Кремле. Проще говоря: Пекин считает, что Кремль может быстро завершить СВО: вопрос лишь в приемлемых условиях. И Китай, таким образом, дает понять, что завершение СВО в ближайшие месяцы для него выгоднее чем ее продолжение.
Пекином заявлено, что план мирного урегулирования предполагает уважение (признание) принципа суверенитета национальных государств. Это, как нам объявили, ООН-центричный мир, мир демократий суверенных государств, а не американское доминирование. То есть – это многополярное, но, если быть реалистами, биполярное мироустройство, к которому Китай и идет. Китай мыслит более длительными циклами, чем российское руководство. И именно поэтому я бы не ждал краткосрочных итогов визита, но средне- и особенно долгосрочные последствия обязательно будут. Причем, на мой взгляд, не очень выигрышные для России. Имея испорченные отношения с Западом, потенциал глобальной геополитической субьектности реализовать намного сложнее. Но такое ограниченное и однобокое положение России Китай может использовать ради собственной выгоды.
И еще: важнейшим индикатором реальной динамики в российско-китайских отношениях остается Арктика: тактические интересы стран совпадают, но стратегически и парадигмально сейчас Россия и «приарктический» Китай стоят на совершенно разных позициях в этом вопросе. Если будут корректировки со стороны Москвы – это будет очень показательно, но пока их нет, и я бы не ждал их в ближайшие полгода.
BY Кремлёвский безБашенник
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.”
from ua
