«Война — преступление, но не проигрывать же теперь»
— Нормализация бывает разная. Нормализация, которая позволяет вам описать происходящее, вовсе не означает, что вы с этим примирились. Но есть и нормализация, которая позволяет человеку с этим примириться. Оппозиционным людям, уехавшим после 24-го февраля, но вернувшимся спустя год, не найдя себя в эмиграции — им надо ответить себе, почему они вернулись. И вот тут начинаются разные риторические приемы, аргументы, которые позволяют перенастроить оптику, снова пересобрать систему приемов — то есть, нормализовать. Например: «Конечно, война — это преступление. Развязывание агрессивной войны в Европе — это чудовищно. Но не проигрывать же теперь». Вот как работает нормализация. Она даже позволит человеку почувствовать себя моральным субъектом, потому что, да, он не одобряет [войну], он презирает Путина, но он «на стороне своей страны».
«Война — преступление, но не проигрывать же теперь»
— Нормализация бывает разная. Нормализация, которая позволяет вам описать происходящее, вовсе не означает, что вы с этим примирились. Но есть и нормализация, которая позволяет человеку с этим примириться. Оппозиционным людям, уехавшим после 24-го февраля, но вернувшимся спустя год, не найдя себя в эмиграции — им надо ответить себе, почему они вернулись. И вот тут начинаются разные риторические приемы, аргументы, которые позволяют перенастроить оптику, снова пересобрать систему приемов — то есть, нормализовать. Например: «Конечно, война — это преступление. Развязывание агрессивной войны в Европе — это чудовищно. Но не проигрывать же теперь». Вот как работает нормализация. Она даже позволит человеку почувствовать себя моральным субъектом, потому что, да, он не одобряет [войну], он презирает Путина, но он «на стороне своей страны».
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." On Telegram’s website, it says that Pavel Durov “supports Telegram financially and ideologically while Nikolai (Duvov)’s input is technological.” Currently, the Telegram team is based in Dubai, having moved around from Berlin, London and Singapore after departing Russia. Meanwhile, the company which owns Telegram is registered in the British Virgin Islands. False news often spreads via public groups, or chats, with potentially fatal effects. Sebi said data, emails and other documents are being retrieved from the seized devices and detailed investigation is in progress.
from ua
