Ненавижу своего соседа. И неприятно, что ненавидеть его особенно нечего. Вроде бы нормальный мужик. Ну невежливый, тупой, ну хромой. Но в целом, нормальный. Подумаешь, обратился ко мне однажды грубо. Так я его, вроде мы, на место поставил. Он не мог проехать через двор, когда я чистил снег лопатой. Давно было, когда еще бывал снег. И он мне из своего джипа — “Я че тут буду ждать, пока ты весь двор почистишь?” И я ему объяснял, что мы не настолько близки, чтоб он обращался ко мне на ты, а он всё мигал фарами. Вроде бы разобрались. А всё-таки плохо.
Был в магазине до полудня, там просторно. В том числе и от полного отсутствия прошутто кото. Всё есть, а вот именно этого кото нет. Хотя это мы, конечно, обнаглели сверх всякой меры. Как говорил дедушка Ельцин — чай, сахар есть, и то хорошо. Хлеб вот лежит мягкий, но недостаточно. Тоже, в общем-то, каприз. К стеллажу с хлебом подошел южный бородатый человек в белом халате, почему-то в красной бейсболке с надписью “Make burger great again” и с тележкой, там свежий хлеб. Увидел мое замешательство и говорит — “Вот, брат, возьми. Тут свежий, брат”.
И что я ему? Кто? Какой я ему брат, зачем ему это всё, да и вообще. А всё же.
Приехал во двор, а сосед на мое место свой джип поставил. Не то чтоб места распределены, но есть же божий суд, в конце концов! И мой комплекс обладания тем, что мне не принадлежит.
И в злых мыслях зашел в лифт. Главное, никаких причин для беспокойства нет. Ну машины во дворе, ну сосед. Своих что ли дел нет? А всё-таки плохо. И со злости промахнулся мимо кнопки закрытия дверей, нажал на колокольчик. Лифт всё равно поехал, а из динамиков:
— Диспетчерская. Говорите. Я молчу из принципа. — Диспетчерская. Я слушаю. Говорите. Молчу, еду. — У вас все в порядке? Не выдержал, говорю: — Да, можно сказать, всё в порядке, я кнопку случайно нажал. — А, тогда ладно. Всего вам хорошего. До свидания.
Как так? Не обругала, не отключилась, не пригрозила? Простая тетка из диспетчерской будто искупила все грехи человеческие. Ладно, не искупила, сделал их более сносными.
Ненавижу своего соседа. И неприятно, что ненавидеть его особенно нечего. Вроде бы нормальный мужик. Ну невежливый, тупой, ну хромой. Но в целом, нормальный. Подумаешь, обратился ко мне однажды грубо. Так я его, вроде мы, на место поставил. Он не мог проехать через двор, когда я чистил снег лопатой. Давно было, когда еще бывал снег. И он мне из своего джипа — “Я че тут буду ждать, пока ты весь двор почистишь?” И я ему объяснял, что мы не настолько близки, чтоб он обращался ко мне на ты, а он всё мигал фарами. Вроде бы разобрались. А всё-таки плохо.
Был в магазине до полудня, там просторно. В том числе и от полного отсутствия прошутто кото. Всё есть, а вот именно этого кото нет. Хотя это мы, конечно, обнаглели сверх всякой меры. Как говорил дедушка Ельцин — чай, сахар есть, и то хорошо. Хлеб вот лежит мягкий, но недостаточно. Тоже, в общем-то, каприз. К стеллажу с хлебом подошел южный бородатый человек в белом халате, почему-то в красной бейсболке с надписью “Make burger great again” и с тележкой, там свежий хлеб. Увидел мое замешательство и говорит — “Вот, брат, возьми. Тут свежий, брат”.
И что я ему? Кто? Какой я ему брат, зачем ему это всё, да и вообще. А всё же.
Приехал во двор, а сосед на мое место свой джип поставил. Не то чтоб места распределены, но есть же божий суд, в конце концов! И мой комплекс обладания тем, что мне не принадлежит.
И в злых мыслях зашел в лифт. Главное, никаких причин для беспокойства нет. Ну машины во дворе, ну сосед. Своих что ли дел нет? А всё-таки плохо. И со злости промахнулся мимо кнопки закрытия дверей, нажал на колокольчик. Лифт всё равно поехал, а из динамиков:
— Диспетчерская. Говорите. Я молчу из принципа. — Диспетчерская. Я слушаю. Говорите. Молчу, еду. — У вас все в порядке? Не выдержал, говорю: — Да, можно сказать, всё в порядке, я кнопку случайно нажал. — А, тогда ладно. Всего вам хорошего. До свидания.
Как так? Не обругала, не отключилась, не пригрозила? Простая тетка из диспетчерской будто искупила все грехи человеческие. Ладно, не искупила, сделал их более сносными.
BY Самойлов
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. The Securities and Exchange Board of India (Sebi) had carried out a similar exercise in 2017 in a matter related to circulation of messages through WhatsApp. Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." "Russians are really disconnected from the reality of what happening to their country," Andrey said. "So Telegram has become essential for understanding what's going on to the Russian-speaking world." A Russian Telegram channel with over 700,000 followers is spreading disinformation about Russia's invasion of Ukraine under the guise of providing "objective information" and fact-checking fake news. Its influence extends beyond the platform, with major Russian publications, government officials, and journalists citing the page's posts.
from ua
